– То есть ты предлагаешь мне остаться, чтобы соседи-враги решили, что договоренность между нами достигнута. И я, как будущий хозяин, не дам в обиду новых подданных.
– И целых две армии встанут на защиту княжества, если потребуется, – голос барона при последних словах снова зазвучал грозно.
– Каждый неосторожный шаг может повредить как тебе, так и мне. Я хочу ещё раз обдумать предложение. Когда приму окончательное решение, сам приду и сообщу об этом. А пока покину вас, до вечера!
Клепп повернулся, чтобы уйти, но заметил такое безнадёжное выражение глаз, смотревших снова в пустоту, что ему стало жалко старого вояку. Барон как в пучину погружался в своё горе, не видя ничего, кроме рухнувших надежд. Его жена притихла и размышляла о неясном будущем владений. Неожиданно для самого себя герцог спросил у супругов:
– Вам не кажется, что старые боги перестали слышать вас?
– Я верил в них с детства. Они хранили меня в бою, подарили мне жену и дочь… А ты втихаря молишься другим, – повернулся он к жене, вспоминая застарелую обиду. – Я знаю, потому нас и наказали. Отобрали нашу девочку. Пришла ко мне в дом – так поклоняйся солнцу, а не своим болотным кикиморам.
Баронесса вспыхнула:
– Не говори так, они всё слышат. Не верьте ему, мои боги покровительствуют лесам, воде и семье.
– Ага, в ваших лесах одни болота непролазные. Такая и семейная жизнь будет у тех, кто в них верит.
– Вы не против, если я пришлю сюда одного отрока? – вмешался в семейную распрю Клепп. – Он владеет очень сильным Знанием, да его и просто интересно послушать. Надеюсь, его молитва поможет вам сейчас.
– Даже если он колдун, то не вернёт Архи, – барон не мог думать о вере, пока не было известий о дочке.
– Нет, он чародей слова. Когда он говорит, сердца людей согреваются даже в самые страшные холода.
– Супругу нужен отдых, я дала ему успокаивающее зелье, – баронессе не хотелось вмешивать ещё и третью веру в запутанные отношения с мужем.
– Заповеди его бога вылечат лучше целебных трав и снадобий.
– Хорошо, может, отвлечёт меня немного, – неохотно согласился барон. – Предупреждаю, что я не терплю всех этих бродячих трепачей и слюнтяев. Только потому, что ты настаиваешь, я пойду на такую пытку.
– Когда в душу проникнет свет его веры, возвращаются и силы. Когда в моих глазах было отчаяние, к сожалению, такое было, он сумел оттащить меня от пропасти. Фридберт – мой любимец и талисман. Попробуйте прислушаться к нему, спорьте, если хотите. Он сумеет развеять ваши сомнения. Задайте ему целую кучу вопросов – ответит на любой. А если наскучит, отсылайте прочь, но когда он уйдёт, вы через некоторое время опять пошлёте за ним. Вам будет недоставать его интересных историй.
– Добро, присылай свою живую книгу, – наконец сдался барон.
Герцог вежливо улыбнулся недовольной баронессе и вышел.
5. Друг, помощник, советник
Свежий воздух, напоённый весенними ароматами распускающихся деревьев, ворвался в лёгкие герцога после затхлой сырости нетопленного помещения. Клепп невольно потянулся, подставив своё мужественное загорелое лицо по-весеннему обжигающим солнечным лучам. Он был доволен переговорами. Всё складывалось наилучшим для его дела образом, и он мгновенно забыл о сбежавшей девчонке, погрузившись в заботы по устройству своего нового княжества. Никаких препятствий более не существовало. Герцог с одобрения хозяина земель решительно прибирал власть к рукам.
Жизнь била ключом на господском дворе. Рабочие, как муравьи, суетились на строительстве прообраза будущего замка. Воинский дух хозяина, казалось, сквозил в узкие бойницы высоких башен. Двор был завален грубо тёсаными камнями, деревянными балками и мощными металлическими деталями для ворот с устрашающими литыми фигурами сказочных чудовищ. Клепп придирчиво огляделся и двинулся вперёд. Всюду чувствовалась сильная рука барона, внушающая страх, но неумелая в обустройстве. Встречные настороженно сторонились пришлого господина. Смотреть прямо в глаза простолюдины не смели. Они пристально сзади оглядывали дорогую одежду, превосходное оружие и складную богатырскую фигуру герцога. Ремесленники словно пытались угадать, какая участь ждёт их под властью нового хозяина. Радостными их выводы не были, скорее, наоборот. Клепп не был похож на человека, рядом с которым легко. Его по-орлиному цепкий взгляд замечал каждую мелочь, а недовольно сжатые губы говорили, что предстоит очередная перестройка стен или башен.
Маленькая растрёпанная девчушка, пробегая мимо, остановилась. Вид у неё был презабавный. На рваном выцветшем платье красовались дорогие украшения, видимо, подаренные отцом-воином после успешного похода. Она смело оглядела важного господина и бойко сказала: