Старик, услышав долгожданный голос, удовлетворённо поплёлся прочь, чуть пошатываясь и бормоча себе под нос ругательства в адрес «спятивших девиц».
10. Испытание
Ночь медленно таяла, и в свои права вступал рассвет. Не торопясь, он гасил свечи звёзд, и наконец, брызнув пламенной струёй, над краем земли показалось величественное светило. Утренняя прохлада пробирала до костей, и девушки торопливо разводили в очаге спасительный огонь. Хозяйка спрятала заработанное золото и, вернувшись в комнату, искоса поглядывала на гостей. В тёмном углу на лавке едва виднелась щуплая чёрная фигурка. Крылья укрывали нечисть, как одеяло.
– Так, красавицы, а теперь скажите мне: зачем вы ко мне явились? Не из-за неё же? – колдунья кивнула в сторону вампирши.
Прямого вопроса Архелия ждала и боялась, она помедлила и произнесла:
– Мы приехали… В общем, у меня, возможно, будет ребёнок, но его не должно быть.
Старуха ахнула и тяжело села напротив молодой женщины, стараясь заглянуть в её лицо. За отблесками зарождающегося в очаге огня, играющего с тенями, ничего нельзя было прочитать под опущенными ресницами.
– Как же ты так легко? Не любишь? Обидели? Ведь не нищая, вижу. Одежда дорогая, оружие. Да и взгляд не спрячешь – привыкли повелевать в твоём роду.
– Мне пришлось покинуть семью. Защитников нет ни у меня, ни у моего дитя. Так получилось.
– Гордыня. А хоть любила?
Девушка с тоской посмотрела в сторону.
– Ещё как! – вмешалась в разговор Коринн. – Себя позабыла, с ума сошла! Теперь все расплачиваться будем.
– Страдаешь? Значит, любила, – вкрадчиво проворковала колдунья, мгновенно оценив ситуацию. – Вернись в род, покайся, может, примут.
– Нет, невозможно! А сейчас тем более.
– То, чего ты задумала, дело непростое и страшное.
– У меня нет выхода!
– Рассуди, – мягко проговорила пожилая женщина. – Ты молодая, сильная, смелая. Душа у тебя благородная – не простишь себе потом. Зачем убивать невинного? С маленькой искоркой, что ты носишь в себе, уйдёт и часть твоей души, жизни и судьбы. Никто не вернёт их обратно. Последующие дети будут. Но другими, а этого не будет. И может случиться, что тебе придётся сопровождать своё чадо в царство тьмы.
– Тьмы?
– Да. Тебя не примут предки в свой лучший мир, поскольку нить, что они протянули к тебе через века, будет обрублена тобой.
– Откуда ты можешь такое знать, ведьма?
– Не злись. Ребёнок был зачат в любви, с твоего согласия, а значит, ты отвечаешь за него. Он благословлён богами, и просто передумать нельзя: будешь наказана.
– Мужа нет и не будет, значит, предки уже отреклись. Разве это не оправдание?
– Глупости. Столько семей живут без любви. Соединённые по всем правилам, они обманывают сами себя ради детей и выживания. Никому не дано вечно хранить любовь, только избранным богами. Их, – старуха подняла взгляд к потолку, – нельзя обмануть.
– Подожди. Я запуталась. Жить с любимым без обряда супружества нельзя, жить в браке не по любви тоже нельзя. И так, и так – гнев свыше, наказание, расплата…
– Нет. Всё сложнее. Терпением, заботой о детях, честными трудами во имя их блага искупаются многие грехи.
– Ты говоришь не как колдунья, а как бродячий проповедник.
– В моём доме часто находят приют странники. Беседы с теми, кто видел мир, многому меня научили. Да и мне лет немало. Насмотрелась на своём веку.
– Ты считаешь, что я должна его оставить? – Архелия положила руку на живот.
– Да. Защищай и люби, как мать и отец вместе взятые.
– А вдруг у меня не хватит сил?
– А твои героические сподвижницы? Неужели они бросят тебя в беде?
Подруги, не сговариваясь, ободряюще кивнули головами и положили свои руки на плечи растерянной Архелии, утешая её. Казалось, что они клянутся в верности. Губы их молчали, но выразительно говорили глаза.
– Видишь? Ты не одна.
– Страшно. Ведь я отвечаю и за себя, и за них, а теперь… буду обузой.
– Мы не оставим Архи, но ей тяжело будет растить ребёнка… предателя.
– Не суди так легко! Она любила! «Предатель» может одуматься…
– Ты права, я сделала то, чего хотела, и не знаю толком, чего мне надо сейчас, – согласилась дочь барона.
– Хорошо. Я дам тебе один напиток. Он поможет тебе разобраться в себе. Ты сможешь говорить с богами и увидеть своё дитя. Если и после этого ты захочешь избавиться от него, я не стану препятствовать.
Старуха вышла и быстро вернулась, неся в руках большую овечью шкуру, которую постелила на пол. Затем достала с полки нужный кувшин, отлила немного питья в глиняную плошку, добавила трав и поставила на очаг разогреться.
– Садись на шкуру и пей.