Выбрать главу

— Потому что волины представляют для них угрозу одним своим существованием. Угрозу их власти, тому, что им ценнее всего. Ты этого не поймешь, у вас здесь этот яд — власть — выдается только маленькими дозами и только тем, кто умеет с ней обращаться. Поэтому властью здесь никто не отравлен. Но все это изменится в корне, если твоя мечта станет явью. И, сдается мне, ваши правители это понимают — все-таки про существование других миров вы знаете давно, и те, кому надо, наверное, уже знают все, что я тебе сейчас рассказал.

— Ты меня не убедил, — сказал Арво, — но мы поговорим об этом позже. Вон тот дом — кузница. Что ты хотел сделать с арбалетом?

Тим нахмурился. Какая-то мысль крутилась в голове, но никак не желала оформиться.

— Надо лук усилить, — сказал Тим, — и сделать их два. Один болт будет лежать сверху, как обычно, а второй — в прорези в цевье. Каждая тетива спускается своим спусковым крючком, вот, смотри…

Тим принялся пальцем чертить в пыли чертеж. Арво засмеялся:

— Пошли, сразу кузнецу расскажешь.

В Майсе они прожили дней шесть. Тима это беспокоило — дорога километрах в пяти, нагрянет ночью пяток волинов, да еще с магами в придачу, — и кранты Людям Дороги. Но Арво и в ус не дул — ходил по деревне с важным видом, цепляясь к крестьянам и ремесленникам с разными вопросами — бойцов искал. И даже нашел двоих. На взгляд Тима, Арво примерял себя на роль того самого управленца — не-волина, управляющего деревней, а может, и десятком деревень. Первые дни Тим был занят с новой моделью арбалета, поэтому посторонними мыслями не отвлекался. А вот потом — издергался весь, особенно раздражаясь тем, что Арво на его беспокойство внимания не обращал. Когда на шестой день они вдруг снялись и отправились к следующей деревне, Тим даже удивился. И обрадовался — он уже всерьез задумывался о том, чтобы бросить потерявшего осторожность Арво и отправиться в автономное плавание.

В следующей деревне — Рошасе — хозяин был в отлучке, и нападение произошло по старой схеме: налетели, сломили сопротивление, ограбили, смылись. Потом была деревня с волином, но затруднений нападение опять не вызвало: «двуствольные» арбалеты сработали на славу, утыкав волина болтами, «как ежа иголками», по выражению Инги. Потом было еще две деревни, в последней они напоролись на «лишнего», и поэтому неожиданного, волина (точнее, это он наткнулся на их арьергард), потеряли пять человек и одного торговца — того самого ученика, который собирался занять место Вана. Так прошло раймов семь. О Нальме, да и о женщинах вообще, Тим старался не думать, хотя взгляд нет-нет да и цеплялся за фигуры попадающихся по дороге девушек.

Тим уже задумывался о том, чтобы предложить Арво рейд на Хорт, когда Арво объявил, что следующей их целью намечен Арум. Тим даже не сразу понял, почему это название показалось ему знакомым. Но потом заволновался. С одной стороны, вроде бы все уже перегорело и остыло в нем, а с другой — он не раз просыпался внезапно с ноющим сердцем и лежал долгое время без сна, вспоминая теплую улыбку и веселый взгляд Нальмы. И вот теперь — опять Арум. «Не пойду, — решил Тим. — А если она не дура, то и сама не сунется». Но когда пришедший третьим фургон Арво встал на стоянку у деревни, поджидая остальных бойцов, Тим не выдержал. Последний фургон должен был подойти на следующее утро, атака была назначена тогда же. Пробормотав, что до утра он вернется, Тим отвязал лошадку от фургона, сам ее подседлал и, свистнув Рекса, рванул в лес. За полчаса доскакал до тропинки, потом притормозил лошадь и поехал шагом. Чем ближе становилась полянка, тем страшнее было на нее выезжать, но не ехать Тим был не в силах. «Если ее там нет, — решил он, — ждать и искать не буду. Уеду, и все». И тут же ветви деревьев отпрянули в стороны, открыв длинную полянку со стоящим у тропинки бревенчатым домиком.

Нальма была там — возилась у очага, видимо, готовила очередную порцию своего коронного блюда. «Интересно, для кого она на этот раз готовит?» — подумал Тим, и мысль эта его вдруг неприятно царапнула. Но тут девушка подняла голову. Удивление и испуг, появившиеся на ее лице при виде выехавшего из леса всадника, сменились узнаванием и искренней радостью.

— Тимоэ! — завопила она, вскочила, уронив миску в огонь (над очагом сразу поднялось облако пара), и бросилась к лошади.

— Кхм, — сказал Тим, слезая.

Нальма подбежала к нему и остановилась, жадно его разглядывая. Тим потупился:

— Я… — сказал он, — это…

— Ты долго не приезжал, — сказала Нальма. — Почему? Я думала, тебя убили.