— Ты напомнил ему, что всегда следует быть защищенным от атаки. У тебя он отделался всего лишь маленькой ранкой. А Айра Цу на следующем уроке по «Воле в Бездействии» запросто мог бы убить Тана, окажись он не готов к неожиданной атаке.
Тим с удивлением глядел на ответившего ученика, точнее, ученицу. Несмотря на такую же, как у всех остальных, одежду и короткую мальчишескую стрижку, сбоку от него, несомненно, сидела девчонка. До этого момента Тим почему-то был уверен, что в школе обучаются только мальчики. Точнее, он об этом даже не задумывался, приняв как аксиому, и теперь был немало удивлен живым примером обратного. Выходит, даже девчонки могут выучиться на волина? Хотя почему нет?
С большим запозданием вдруг пришло значение слова «эрм» — местная мера времени, по продолжительности близкая к минуте. Точнее, что-то около минуты с четвертью. Тим удивленно моргнул — обычно переводчик действовал куда расторопнее, но тут Пар Самай заговорил, и Тим навострил уши:
— Правильный ответ, хоть и неполный. Но вернемся к нашему предмету, в частности к вопросу об ученых. Тимоэ, как следует поступить народу Сай?
Тим вздрогнул. Поежился. И обрадовался — хорошо, что он подумал об этой проблеме еще вчера.
— Э… мм… — сказал он. — Во-первых, надо разрешить ученым свободно исследовать только области неизвестного. Это там, где уже работают известные… природные законы. А самостоятельно исследовать области непознанного — надо запретить. Но не вообще, а силами тех волинов, что являются хозяевами ученых. И только когда возникнет надобность, разрешать… ихние теории.
— Правильно, но опять неполно. Кто должен разрешать теории?
— Я думаю, — начал Тим, заметил что-то, мелькнувшее в глазах учителя, и поправился: — Нет. Должно быть сделано так, что теорию каждого ученого будет рассматривать совет других ученых. Кроме того, кто выдвинул теорию. И еще должна существовать группа ответственных волинов при… — Тим поискал в словаре слово «правительство», но не нашел, — подчиненных Сах Аоту, которые будут принимать окончательное решение — пропустить теорию или нет.
Пар Самай пронзил Тима взглядом и поинтересовался:
— Ты знаешь, как обстоят дела на самом деле, или разговаривал по этому вопросу с кем-либо?
— Нет, — Тим удивленно помотал головой.
— Тогда скажу тебе, что ты принял правильное решение. Именно так все и обустроено. Но ответ все равно неполон. Каким образом волины должны запрещать исследовать области неопознанного? Ведь оно же еще непознанное — откуда хозяину ученого знать, в запрет чего следует вкладывать волю?
Тим открыл рот. Потом подумал и закрыл. Подумал еще чуть-чуть.
— Не знаю.
И замер, ожидая реакции учителя. Но наказания не последовало.
— Правильный ответ, — сказал Пар Самай. — Тан, скажи ты.
— Им надо вкладывать волю в защиту Порядка Вещей, — выпалил Тан так быстро, словно ожидал этого вопроса в нетерпении, — только касательно не себя, а своих ученых. Так же, как мы вкладываем волю в защиту себя. Ведь Порядок Вещей — это константный набор правил, пусть даже какие-то из них и неизвестны, и к нему вполне можно приложить волю, так? Правильно?
Тиму показалось, что Тан даже дрожит от нетерпения.
— Правильно, — сказал Пар Самай, — и теперь ответ стал полным. Оба ответа. Теперь ты видишь, что твой недавний вопрос был верным и эффективным решением?
— Да, учитель. — Тан тихонько выдохнул и расслабился.
— Но тебе следует поработать над контролем эмоций, — сказал Пар Самай, отворачиваясь, и Тим тихонько позлорадствовал про себя: ох схлопочет этот Тан пяток плетей после ужина. В своем злорадстве Тим был, конечно, неправ, но удержаться не мог. Ну нечестно же — он тоже бы все как есть объяснил, ну так он же просто не знал, что там и как делается на этой дурацкой «Воле в Бездействии»! А Тан и рад воспользоваться, когда ему уже все разжевали. Так что правильно — можно и десяток всыпать — не фиг выделываться. Тим задумался и чуть не пропустил вопрос, опять адресованный ему.
— Так почему же стал возможным тот случай с улетевшим ученым? Тимоэ?
— Что? Ой! — опомнился Тим, загнал немедленно возникшую панику далеко в глубь себя и попытался собраться. — Видимо, — сказал он, помолчал и продолжил, тщательно обдумывая каждое слово: — Видимо, по каким-то причинам хозяин этого ученого разрешил ему… внедрение неправильной теории без предварительного согласования.
Пар Самай помолчал, разглядывая Тима взглядом энтомолога, изучающего под лупой любопытный экземпляр какого-нибудь насекомого. Тим молча потел.