— Это не ножи, — пробурчал Тим под нос, но спорить не стал — с этих джедаев станется и пули отклонять… хотя… не факт. Чтобы вложить волю в объект, его для начала надо хотя бы заметить… и как они собираются пули замечать? Хотя была еще воля в бездействии, которая вроде как не на видимый конкретный объект нацеливается, а на собственную безопасность. Но тут тоже были варианты: пуля — не нож, ее не так просто отбить. Вполне возможно, и не хватило бы у них силенок от нее защититься. Особенно если пуля не одна… да еще и крупнокалиберная. Тим размечтался, представляя, что бы он сделал, попади ему в руки хороший пулемет, но Ашер Камо прервал его радужные видения:
— Из этого ты должен понимать важность воли в себе — она самая сильная и наиболее защищенная от воздействия противника.
Тим нахмурился. Было какое-то противоречие в словах куратора, но он никак не мог его поймать.
— Но тогда выходит… выходит, что так и драться бессмысленно: один волин делает себе непробиваемую кожу, и второй может хоть до посинения мечом его колотить — воля в себе же сильнее той, что вложена в меч?
— Не настолько. Но ты прав. Атаковать — сложнее, чем защищаться, и когда силы двух волинов заметно различаются, то победить может только сильнейший. Острота оружия и воинское умение слабого не дадут ему победы, даже если его противник вообще не вооружен и плох как боец, но — они могут его спасти.
— То есть, — Тим начал понимать, — они там… ученики, сегодня на уроке, они все сражались в полную силу и… — Тим закрутил пальцами, пытаясь сформулировать мысль, но не успел — за него это сделал куратор:
— Да. Опасность ранить друг друга у них минимальна. Они еще очень неумелы, чтобы эффективно атаковать, но их умений уже достаточно, чтобы защититься от атак равных себе.
— Ясно… А что же тогда делать мне?
— Я не зря сказал, что умение владеть оружием может спасти слабого волина в бою с сильным. Тебе придется совершенствовать навыки владения оружием. Аксо Тан будет заниматься с тобой отдельно.
Ашер Камо помялся, потом добавил:
— Это сильно увеличит твой долг. Такое никогда раньше не делалось, но Хозяин решил не отказываться от тебя. Я думаю, его впечатлило твое сопротивление Сай Ашану.
— А… вот, — вспомнил Тим, — а как же внушение? Сай Ашан же как раз, получается, вкладывал волю в других существ. Сразу в нескольких — и у него получилось! Это значит, что он сильнее Хозяина?
— Нет. Это значит, что ты плохо слушал объяснения Сай Ашана. С помощью внушения волин не заставляет другого человека произвести какое-то действие, преодолев волю этого человека. Волин заставляет другого человека направить его собственную волю в это действие. Чувствуешь разницу? Говоря о том, каким образом тебя может убить Хозяин, я допустил небольшую неточность. Он вряд ли сможет приказать остановиться твоему сердцу. Но он с легкостью внушит тебе желание умереть, каковое желание ты, несомненно, незамедлительно выполнишь.
— Ясно, — вздохнул Тим. — Еще вот что… ты сказал, что мой долг сильно возрос. Насколько сильно?
— Что значит — насколько? — спросил куратор, и в его голосе явственно звучало недоумение.
— Ну… — Тим немного подумал. — Вот у меня есть долг, так? За обучение волину. И, скажем, мне надо потом десять лет этот долг отрабатывать, чтобы я смог освободиться. Ну не освободиться, а так… самостоятельно… вещи там себе всякие покупать и так далее. Так вот, сколько лет мне теперь надо будет долг отрабатывать — двадцать, тридцать?
— Не знаю, — ответил Ашер Камо с удивлением. — На твой вопрос никто не сможет дать ответ. Мне кажется, ты не совсем верно представляешь себе действие шаретора. Ты что же, думаешь, что все долги всем людям просто суммируются? И, купив себе меч в оружейной лавке, ты можешь за него расплатиться работой на Хозяина?
— Да, — сказал Тим растерянно, — а как же еще? Разве может быть по-другому?
— Разумеется! Только по-другому и может быть. Долги разных людей имеют разную ценность, это же ты понимаешь?
— Да, — Тим кивнул. — Ну так эта ценность сразу и учитывается, когда складывается с другими долгами, разве нет?
— Нет. Ценность долгов может меняться со временем. У разных людей по-разному. Твой долг Хозяину сейчас очень велик, но ценность его ничтожна. Допустим, лет через двадцать ты станешь могучим волином, тогда ценность твоего долга сильно возрастет. И торговец, который сегодня не пустил бы тебя на порог своей лавки, тогда с радостью продаст тебе любой товар, даже если шаретор твой будет не больше, чем сегодня. Потому что торговцы смотрят не на величину, а на ценность шаретора. А она складывается из многих факторов.