— Как Сара? — спрашивает меня Джон.
— С ней все хорошо, — отвечаю я, опуская тот момент, что за последние несколько минут я за ней совершенно не следила. Не стоит его волновать. Его девушка может за себя постоять. — Она просто прирожденный стрелок.
Джон облегченно улыбается.
— А как Сэм? — спрашиваю я.
Джон качает головой:
— Не знаю. Он получил Наследия. И я видел, что он отключился буквально за миг до меня. Он точно подключился к телепатическому чату Эллы. Но не знаю, куда он в итоге делся.
— Он придет через пару секунд.
Мы все узнаем этот голос. Элла появляется буквально из ниоткуда. Она сидит на том же самом месте, которое в видении занимал Лоридас. Из ее глаз струится сверкающая лориенская энергия, руки лежат на столе, поверхность которого отражает это свечение. Ее волосы словно плывут вокруг головы, окруженные статическим электричеством. Мы все молча смотрим на нее в немом удивлении.
— Элла… — Марина заговаривает первой, делая к ней шаг. — Ты в порядке?
По губам Эллы пробегает улыбка, хотя на нас она не смотрит. Ее взгляд устремлен на невидимую точку перед собой. Ее манера себя вести напоминает мне о Сущности. Кажется, что теперь они делят одно тело.
— Я в порядке, — отвечает Элла. В ее голосе слышится звонкое эхо, словно она не единственная говорящая, либо же в ее речь проникают посторонние разговоры. — Однако я не могу долго это удерживать. Так что продолжим. Не бойтесь того, что сейчас произойдет.
— Чего бояться–то? — спрашивает Джон.
Вместо ответа мы видим, как на соседнем от Эллы стуле появляется Сетракус Ра, одетый в ту же украшенную замысловатым рисунком броню, как во время нападения на Святилище. Мы все отшатываемся назад. Однако могадорский лидер нас не замечает. Собственно говоря, он и не может нас заметить, так как на его голову накинут черный капюшон. Его грудь и плечи обмотаны светящимися голубыми цепями из лоралита. Хотя он делает попытки вырваться, они намертво приковали его к стулу.
— Какого черта? — спрашивает Девятый, осторожно делая шаг в направлении Сетракуса Ра.
— Зачем он здесь? — спрашиваю я Эллу.
— Мне нужно было призвать всех, кого коснулся Наследие, — отвечает Элла. — Всех или никого.
— Наследие… ты о…?
— Сущность, — отвечает она. — Так я его назвала. Оно вроде не против.
Марина хихикает, и я тоже улыбаюсь. Это — слова старой–доброй Эллы.
— Это Наследие или как там его… Оно не выйдет с нами познакомиться? — спрашивает Девятый. — Я введу его в курс дела и попрошу еще пару способностей.
— Оно здесь, Девятый, — отвечает Элла, и я вижу, как в уголках ее рта мелькает улыбка. — Оно во мне. В этой комнате. Оно повсюду.
— А, ну, ништяк, — кивает Девятый.
— А этот нас слышит? — спрашивает Джон, глядя на спелёнатого Сетракуса Ра.
— Нет. Но он знает, что что–то происходит, — говорит Элла. — Он борется со мной. Хочет освободиться. Не знаю, как долго я смогу его удерживать. Давайте приступим к делу, ради которого здесь и собрались.
— Кстати, а зачем мы здесь? — спрашиваю я.
— Садитесь. Все, — говорит в ответ Элла.
Я оглядываюсь по сторонам, пытаясь найти во взгляде других подтверждение моей мысли о том, что тут творится сумасшедший дом. Джон и Марина сразу выдвигают себе стулья из–за стола, Лекса и Адам делают то же самое. Девятый перехватывает мой взгляд, мельком ухмыляется и пожимает плечами, словно говоря «а какая разница?». Он садится рядом с Джоном, а я занимаю место между Мариной и Эллой. Свободным остается лишь одно место — возле Сетракуса Ра. Никто не захотел сесть с ним рядом.
Пятый нехотя подходит с другого конца комнаты и садится рядом со своим бывшим повелителем. Он избегает смотреть нам в глаза, и весь его вид говорит о том, что он предпочел бы оказаться где угодно, только не здесь.
— Превосходно, — ехидничает Девятый.
Пока все устраиваются на своих местах, я наклоняюсь к Элле. Не могу выбросить из головы надвигающийся бой с Сетракусом Ра.
— Элла, ты сказала «бегите или умрете», — начинаю я, не совсем уверенная, как лучше прояснить этот момент насчет пророчества у моей возможно мертвой загадочной энергетической подруги. — Это значит… У нас все еще остаются только эти два варианта? Если я сражусь с Сетракусом Ра, я… или кто–то из нас…?
Вены на лбу Эллы начинают пульсировать.
— Я не могу, Шестая. Не могу сказать, что тебе делать. Все слишком… слишком неопределенно.