— Просто не ожидал, вот и все, — тихо отвечает он. — Пошли.
Мы устремляемся через джунгли к тому месту, где должна быть Марина. Поначалу я стараюсь идти помедленней, но у Адама оказывается хорошее чувство равновесия, и он вполне за мной поспевает. Его ладонь удивительно прохладная и сухая, несмотря на здешнюю влажность — он спокоен, вся эта ситуация совершенно не кажется ему необычной. Ничего не могу поделать, но у меня вырывается смешок.
— Что? — спрашивает он, его голос — шелест во тьме.
— Просто в жизни бы не подумала, что доживу до того, что буду ходить за ручку с могадорцем, — отвечаю я.
— Мы же союзники, — отзывается Адам. — Это нужно для дела.
— Ой, спасибо, что просветил. И все же, разве тебе это не странно?
Адам отвечает не сразу:
— Не особо.
Больше он ничего не говорит. А я вспоминаю его слова по пути в Святилище.
— Так кого же я тебе напоминаю? — спрашиваю я, аккуратно перебираясь вместе с Адамом через поваленное дерево.
— В смысле?
— Ну, тогда, в скиммере, ты сказал, что я тебе кое–кого напоминаю.
— Ты хочешь обсудить это прямо сейчас? — шепчет он в ответ.
— Мне просто любопытно, — отвечаю я, высматривая свет от Марининого фонарика, но пока ничего не видно.
Адам молчит так долго, что я уже начинаю подумывать, будто он все сказал, а его молчание — упрек мне, что я не сосредоточена на деле. Я как раз собираюсь сообщить ему, что прекрасно могу выслеживать одного могадорца, попутно поддерживая легкую болтовню, когда он, о аллилуйя, наконец–то отвечает:
— Первую, — отвечает он. — Вот кого ты мне напомнила.
— Первую? Гвардеец, у которого ты забрал Наследия?
Его ладонь напрягается в моей, словно он борется с собой, чтобы не выдернуть руку.
— Она сама отдала мне Наследие, — гневно отвечает Адам. — Я ничего не отбирал.
— Ладно, ладно, — отвечаю я. — Неудачно выбрала слово. Я думала, ты не был с ней по–настоящему знаком.
— У нас были… сложные отношения.
— Типа ты возглавлял на нее охоту или что–то вроде того?
Адам вздыхает.
— Нет. После того, как Первую убили, ее сознание подсадили мне в мозг. Какое–то время, мы в прямом смысле, делили тело. Возможно, именно поэтому мне не сложно держаться за руки и делать прочие подростковые штучки, которые смущают тебя последние пять минут. Поверь, я был очень, очень близок с Гвардейцем раньше.
Теперь моя очередь погрузиться в молчание. Я ничегошеньки не помню о Первой. Для меня она полная тайна, не более чем мысленный образ. Невезучая. Первая на выбывание. Первая, кого смогут убить. А вот Адам знает о ней всю подноготную. Так странно понимать, что могадорец задумывается о Первой больше, чем я. И дело не только в этом, а еще и в том, что она и правда ему не безразлична. Куда только катится мир?
— А вот и она, — заметив фонарик Марины, шепчу я, избавляя нас от продолжения этой неловкой беседы.
— Отлично, — говорит Адам с явным облегчением. — Теперь следуем за ней и ждем, когда Фири Дун — Ра заглотит нажи…
Ярко–синий выстрел бластера прерывает Адама, рассекая воздух и летя прямо к фонарику Марины. Даже звуки джунглей не могут заглушить ее крик.
— Дерьмо! Бежим!
Я выпускаю руку Адама и несусь через джунгли, раздвигая телекинезом переплетенные ветви и густую листву, загораживающие мне путь. Все равно получаю пару царапин, но это ерунда. Вспугнутая живность начинает громко вопить, когда я вламываюсь на их территорию. Адам бежит попятам, пользуясь созданной мною тропой.
Впереди виден свет фонарика Марины, и по кривым лучам, которые он отбрасывает сквозь переплетения веток, я понимаю, что он упал.
Бегу на пределе сил, срезанный путь занимает не больше минуты. Я вылетаю на небольшую полянку, где валяется фонарик, и сразу вижу, как Марина проводит рукой над ожогом, залечивая волдыри от бластера повыше локтя. Она поднимает на меня взгляд.
— План сработал, — деловым тоном говорит она.
— Тебя ранили, — говорю я.
— А, это? Просто царапина.
Я вздыхаю от облегчения, а затем смотрю туда, где, слева от Марины, нас прожигает взглядом стоящая на коленях Фири Дун — Ра. По путанице моговских татуировок на ее черепе и строго заплетенным косам стекает свежая струйка крови. Видимо, как раз туда ей и заехала Марина. Искореженный телекинетическим ударом бластер могадорки валяется неподалеку, но вне досягаемости. Руки и щиколотки чем–то скованы, но я очень быстро осознаю, что это оковы из цельного льда. Похоже, Марина все лучше управляет своим новым Наследием.