— Вы очень добры, но, боюсь, это исключено. Я планировал очень короткий визит. Мне необходимо как можно быстрее вернуться в свои земли. Приближается зимнее солнцестояние, и я собираюсь побывать на карнавале в Наварне.
— Его милость приносит свои глубочайшие извинения за доставленные неудобства, — снова пролепетал несчастный. — Прошу вас, скажите, что я могу для вас сделать. Я полностью в вашем распоряжении, ваша милость.
Глаза священника сверкнули в тени навеса.
— Правда? Как благородно. Как тебя зовут, сын мой?
— Милдив Джефастон, командир Третьей западной лицевой колонны, ваша милость.
— Ну, Милдив Джефастон, я очень рад, что ты полностью в моем распоряжении, и я обязательно напомню тебе о твоем великодушном предложении, но сейчас мне требуется лишь одно — сопровождение до границы Сорболда с Роландом.
— Как пожелаете, ваша милость. Первосвященник будет ужасно огорчен, что ему не удалось вас повидать.
— Я тоже очень огорчен, Милдив Джефастон. — Он похлопал командира по плечу и благословил его точно так же, как солдат из почетного караула.
Он увидел короткие вспышки черного огня в глазах тех, кто дал клятву верности своему командиру, ставшему теперь его рабом. Больше всего он любил подчинять себе армии: стоит взять под контроль командующего, и тебе принадлежат все его солдаты. «Верность клятве — отличная вещь, из солдат получаются прекрасные, совершенно бездумные рабы, которыми так легко манипулировать, — радостно подумал он. — Хотя с ними трудно сражаться, если они не отдаются тебе добровольно».
— Он рассчитывал показать вам базилику у Ночной Горы. — Солдат с трудом сглотнул. — Он знает, что вы ее еще не видели.
Его слова прозвучали искренне. Предложение посетить самый главный из храмов, посвященных стихиям, Терреанфор (в переводе с намерьенского — Великий Бог, Король Земли), базилику Живого Камня, считалось величайшей честью, которую оказывали далеко не всем.
Спрятанная внутри Ночной Горы, где всегда царит мрак в этом царстве солнца, базилика, без сомнения, являлась самым загадочным храмом, местом, в котором Земля продолжает хранить жизнь со времен Творения. Его отказ, пусть и в самой вежливой форме, был непонятен сорболдским солдатам. Он снова с трудом сдержал смех.
«Идиоты, — презрительно подумал он. — Будь проклято великодушное предложение вашего народа, впрочем, вы все тоже скоро будете прокляты». Он не мог войти в храм, даже если бы захотел. Базилика стояла на священной земле. Никто из представителей его расы не смог бы находиться на священной земле.
— Мне очень жаль, что я не могу воспользоваться приглашением Первосвященника, — повторил он, кивнув своей собственной охране. Часть его свиты вернулась в экипажи, остальные вскочили на коней, приготовившись пуститься в обратный путь. — Ночная Гора находится далеко на юге, нам придется провести в дороге несколько дней. Ее посещение надолго задержит меня в ваших краях. Итак, я снова благодарю тебя за помощь, но, к сожалению, вынужден отклонить приглашение его милости. Прошу тебя, передай мои наилучшие пожелания Первосвященнику и пожелания ее светлости скорейшего выздоровления.
Он быстро повернулся и поспешил укрыться в прохладном экипаже. Сорболдские солдаты удивленно смотрели, как кучер закрыл дверь и карета быстро покатила прочь. Огромный навес, защищавший гостя от солнца, на мгновение провис на легком ветру, словно белый флаг армии, терпящей поражение.
3
Хагфорт, провинция Наварн
В честь зимнего солнцестояния в Наварне проводился традиционный зимний карнавал, совпадавший по срокам с праздничными днями патриархальной религии Сепульварты, а также ордена филидов, живущих в лесу Гвинвуд и поклоняющихся природе. Герцог провинции, лорд Стивен Наварн, являлся последователем первого культа, но его любили и представители второго. Население провинции, разделившееся почти поровну между двумя вероисповеданиями, следуя примеру своего лорда, забыло на время религиозные разногласия и отдалось веселью, приветствуя первый снег.
В прежние времена веселье охватывало всю территорию Наварна. Хагфорт, замок лорда Стивена и нынешний центр празднований, располагался на пологом склоне у западной границы леса. Из него открывался прекрасный вид на фермы и поля, уходящие к самому горизонту в остальных трех направлениях. Другие провинции Орландана, например Кандерр, Бетани, Авондерр и даже далекий Бет-Корбэр, давно уже не проводили пышных торжеств в связи с празднованием дня зимнего солнцестояния. Они предпочли объединиться с лордом Стивеном, и прежде всего потому, что ему не было равных в организации самых разнообразных развлечений.
В течение двух десятилетий герцог, благодаря намерьенскому происхождению обладавший невероятной жизнерадостностью и энергией юности, присущей всем беженцам с Серендаира, а также их потомкам, открывал границы своих земель при первых признаках наступления зимы. Под пение труб громогласно зачитывались декреты, в которых сообщалось о начале состязаний и призах победителям. Ничего подобного в других землях Роланда уже давно никто не видел. Намерьенская война положила конец пышным зрелищам и праздникам Первого века, времени созидания и просвещения, ему на смену пришел Второй век, бесцветный и скучный, как часто бывает, когда период процветания сменяется борьбой за выживание и восстановлением того, что разрушено войной. Праздники лорда Стивена являлись единственным исключением в серой жизни провинций.
Как и его отец, лорд Стивен прекрасно понимал, что крестьянам, ведущим тяжелую безрадостную жизнь, необходимы яркие красочные карнавалы и традиционные нерелигиозные праздники. Стараясь добиться желаемого результата, он сначала приложил массу стараний, чтобы защитить жизнь и земли своих подданных, затем перенес внимание на их духовную жизнь, будучи уверенным, что именно отсутствие радостных впечатлений явилось причиной бед, от которых страдали его владения.
Каждый ежегодный карнавал предлагал участникам новое соревнование: охота за сокровищем, поэтический конкурс, бег с необычными, всякий раз новыми препятствиями, а также традиционные игры и спортивные состязания, награды лучшему певцу — лорд Стивен был восторженным почитателем хорошего пения, — декламация, танцы, гонки на санях, снежная скульптура и выступления волшебников у огромного костра, озарявшего зимнюю ночь и посылавшего в небо сверкающие, словно звезды, искры.
Неудивительно, что на праздник зимнего солнцестояния в провинцию Наварн прибывали гости из далеких, теплых земель Ярима, самой восточной провинции Роланда, и Сорболда, расположившегося на юге, среди гор и пустынь.
Впрочем, на карнавал приезжали и лирины из Тириана, по крайней мере в прежние, более спокойные времена. Из-за зверских нападений не только на одиноких путников, но и на целые деревни, происходящих с пугающей регулярностью, на праздник в последние годы собиралось гораздо меньше народа — многие просто боялись покидать свои дома. Постепенно напряжение в окрестных провинциях росло, и теперь праздник не выходил за пределы Наварна.
В этом году гостей ожидалось не много, и, с точки зрения лорда Стивена, это было одновременно благословением и неприятностью. Он недавно завершил строительство длинной широкой стены, настоящего бастиона высотой в два человеческих роста, которая окружила его замок, большую часть близлежащей деревни, а также соседние фермы. Сооружение защитных укреплений занимало практически все его время в течение двух лет, но он считал, что должен обеспечить безопасность своих подданных и собственных детей.