- Вставайте, рыцарь, вставайте, - меня трясут за плечо, и я открываю глаза.
Кэтрин - Кэт - Мэлори стояла в белом подвенечном платое - красивая, гордая, неприступная, с небольшой короной на голове.
Холод. Царственность. Девственность. Невинность.
Мэлори... "Постой, царевич, наконец..." Вот так она читала? Нет, не так, там было и лукавство, и хитрость, а здесь?..
- Я выйду, - сказала принцесса, - а вы помогите рыцарю облачиться в доспехи.
Четверо здоровенных мужиков и король склонили головы.
Принцесса вышла из зала. Было зябко, как бывает зябко ранними утрами... Два узких высоких окна сияли ослепительно белым светом.
Я встал, прикрываясь простыней, и поклонился королю:
- Ваше величество, я оденусь сам. Благодарю вас, но помощь мне не требуется.
Король уселся на кровать напротив, поглядел с печалью мудрого всевидящего отца. Четыре здоровенных мужика стояли наготове, чуть напружив руки, словно не облачать меня в латы собрались, а вздергивать на дыбу.
Я решил не ждать окончательного королевского слова и принялся одеваться сам.
Когда я натянул фуфайку, король с упреком сказал:
- Я ведь вас просил...
Я промолчал. Мне было не до королевских просьб... и даже не до Мэлори, и уж тем более не до Кэт.
Мне становилось страшно. Страх накатывал душной темной волной..."Ведь убьет. Просто... убьет... был - и нету тебя. Дракон для рыцаря - таких и тренажеров-то нет. Так только... на экранах... порадовались, побаловались. Вот это место - затылок и шея - вот туда и врезать копьем. Его парализует. Сволочи, - внезапно разозлился я, - они об этих дикарях думают... А обо мне... Их уберегаю от шока, ах, у них "баланс" нарушится, ах... ах... такой надлом психики, а то, что у меня может быть надлом хребта с разрывом кожного покрова и кишок - это им - тьфу!.."
Король повторил:
- Я ведь вас просил... А вы... Я вот думаю... все равно дракон вас съест, так, может, сразу?
Я посмотрел на четырех здоровенных мужиков и сразу успокоился.
Я даже рассмеялся. Король, видимо, прикинул все возможные последствия такого шага и тоже рассмеялся.
Четверо мужиков смущенно улыбались.
Король хлопнул в ладоши.
- Пажи! Помогите рыцарю затянуть ремни на латах.
Я хотел было уверить короля, что в этом нет никакой необходимости, но пажи с внешностью настоящих молотобойцев взялись за дело столь ретиво и умело, нежно, сильно и ненавязчиво, что я не стал возражать.
Король опять хлопнул в ладоши:
- Кончено!
Пажи, пятясь, вышли и притворили за собой дверь.
Король критически осмотрел меня:
- Ммм.
Это было совершенно непонятное "ммм", и бог знает, что оно означало.
Узкие высокие окна, казалось, были вырезаны из белой блестящей бумаги. Лучи солнца нитевидно и мощно, застывшим потоком вонзались в пол возле моих и королевских ног.
Дверь скрипнула. В зал заглянула принцесса.
- Папа, - просто сказала она, - долго мы будем ждать?
Король ответил через плечо, не поворачиваясь:
- Как только затявкает, так мы сразу и поедем...
- Ох, - расстроилась (или сделала вид, что расстроилась) принцесса, так он, может быть, вообще не затявкает - нам что в этом случае делать?
И стыдная, малодушная радость теплой волной чаемого уюта, покоя захлестнула меня...
"Неужели? - подумал я с постыдной надеждой. - А вдруг?.. Вдруг... не затявкает? и мы - позавтракаем, как люди, пообедаем... поживем... Целый день мне будет подарен... А может быть, и то... Может быть, просто сдохнет, такие случаи бывали - Куродо мне рассказывал. Дракон издыхает сам... Только честный отчет в Контору...
Тут-то и раздался рев, будто я своими мыслями, мечтами раздразнил, разозлил невидимого мне, далекого...
- Пожалуйста, - удовлетворенно сказала принцесса, когда рев затих, требует даму, а у нас еще не оседланы...
- Оседлаем, - горестно вздохнул король.
-"Мэлори, - подумал я, - Мэлори".
Дорога вилась серпантином вдоль горы, потом спускалась в долину. День обещал быть жарким.
Там, где дорога стала пошире, принцесса попридержала коня и поехала рядом со мной.
- Значит, как договорились? - спросила она.
Я разозлился:
- Как получится.
- Но вы будете стараться?
- Буду, - буркнул я, - но жизнь я вам в таком случае не гарантирую.
- А и не надо, - чуть ли не весело выкрикнула принцесса, - потому что разве это жизнь? Это дрема, скука, а никакая не жизнь. Я, если хотите знать, даже благодарна дракону, он придает остроты нашим пресным будням, принцесса засмеялась и натянула поводья. - Поэт! - закричала принцесса. Глядите! Поэт! Поэт!
По дороге навстречу кавалькаде шел странный человек. Он был встрепан, взъерошен, одет в какой-то красно-синий линялый плащ, кроме того, он размахивал руками и вопил нечто совершенно невообразимое.
Принцесса закусила губу:
- Очень плохая примета, - сказала она, - хуже быть не может. Если бы он молчал или пел, другое дело, а он... Вопит...
Я придержал коня. Конь недовольно раздул розовые лунки ноздрей, фыркнул, топнул копытом, но остановился. Кавалькада за моей спиной остановилась тоже... К нам подъехал король. Я несколько успокоился, не так нервничал, и теперь просто жалел короля. "Дочка-шлюха - само по себе неприятно, дочка-шлюха, которую съест дракон, - неприятно вдвойне..."
- Поэт, - объяснил мне король, плетью указывая на вопящего человека.
- Я знаю, - вежливо ответил я, - мне уже объяснили.
Я смотрел вверх, в небо, и видел, как чуть ниже неба, в пустом распахнутом вширь и настежь воздухе, ныряет, то складывая крылья, то вновь раскрывая, какая-то серая птица.
- Бил уток влет, - орал Поэт,
- но попадал в людей, тогда, - он набрал полные легкие воздуха и завопил так, что я еле удержал коня:
- стал бить в людей
и попадаю в уток!
- Это что, - осторожно спросил я у короля, - стихи?
Король то ли не успел ответить, то ли почел за лучшее не отвечать; тем временем Поэт попритих и забормотал:
- Свободное падение плавно переходит
В вынужденный полет. Вынужденный