— Но ты ведь не ограничиваешься только этими созданиями, не так ли?
— Нет, мы можем использовать любое животное, которое идентифицирует себя с нашей стихией. Это приходит само собой.
— Я в этом не сомневаюсь. Насколько хорошо вы знали моего дядю?
— Ааа… Чарли. Он был настоящим персонажем.
— Я никогда не знала, что у меня есть дядя, пока не получила письмо, извещающее меня о его смерти и последней воле в завещании. Он оставил мне все свое состояние, включая библиотеку.
— Судьба сказала, что так и должно быть. Тебя должны были держать в неведении относительно вашего наследия, пока не придет время.
— Значит, все это уже было спланировано?
— Вечность назад, и мы ничего не сможем с этим поделать, — его голос был резок от горечи.
— Почему ты так злишься? — спросила я.
— Вся эта душевная боль, все битвы, потери, все было напрасно, потому что не имело значения, что мы делали или не делали, конечный результат был бы тем же самым. Ты бы пришел, надел красивый бант на все и сделал бы все идеально.
— Если тебе от этого станет легче, то я никогда в жизни не была особенно сильна в поклонах.
Его улыбка была медленной и печальной.
— Ты очень на него похожа. — Он встал и посмотрел на меня сверху вниз. — Он был хорошим человеком, Рейна, он рассказывал нам истории о вашем мире и подчеркивал отличия между мирами. У нас так много различий, но сходства тоже есть. Я многими ночами наслаждался разговорами с ним. Если бы он оставил тебя какие-нибудь мудрые слова, я бы на твоем месте последовал бы им, — он повернулся и пошел прочь, но потом передумал и вернулся ко мне. Он присел на корточки и посмотрел мне прямо в глаза. — Я предполагаю, что Халлет не сказал тебе, что он выигрывает, будучи тем, кого ты любишь?
— Что заставляет тебя…?
— Остановись, дитя. Позволь мне поделиться с тобой двумя истинами. Во-первых, он должен скоро проснуться. Я вызову огненные стихии, и они заберут его под землю. Там он быстрее поправиться. Поверь мне. Ты не захочешь быть здесь и чувствовать себя уязвимой, если Дэйна решит напасть, пока ты слаба. А во-вторых, он будет не просто твоей парой, твои силы сольются с ним, давая ему власть над другими стихиями.
Мой разум закружился, пытаясь понять, что именно он пытался мне сказать.
— Я уверен, ты можешь себе представить, что это значило бы для других элементов, если бы один из них внезапно стал более могущественным, правой рукой нового Бога. Я боюсь, что, если это случиться, он может отомстить тем, кто, по его мнению, причинил зло его народу.
Грациозно он встал и пошел прочь, прежде чем исчезнуть в небе. Подползая к Халлету, я легла рядом с ним, радуясь, что чувствую, как бьется его сердце. Я никогда не думала, что у него есть какая-то тайная причина, чтобы хотеть помочь мне. Наверное, потому что я его знала, он мне снился. И если быть честной с самим собой, то в каждой истории был момент, когда проверялась верность и раскрывались секреты. Если это было так, то это означало, что мы собирались перейти к последней главе нашей истории. Что же тогда произойдет? Было так много возможностей, что у меня разболелась голова и все, чего я хотела, это свернуться калачиком в объятиях Халлета и заснуть. Услышав рев льва, я поняла, что у нас мало времени. Дэйна приближалась.
Перекатившись на спину, я зарылась пальцами в землю и, используя огненную сигнатуру Халлета, вызвала его заместителя, Ронина, надеясь, что мое сообщение дойдет до него. Я знала, что он будет здесь как можно скорее для своего короля.
— Так, так, так. Посмотрим, что у нас тут, — послышался женский голос с выступа скалы над нами. — По-моему, ты не похожа на Бога.
— Почему бы тебе не подойти поближе и не посмотреть получше? — я окликнула ее.
— Нет, все в порядке. Мне и здесь хорошо, на своих камнях. Знаешь, — она склонила голову набок, — отсюда, сверху, было бы так легко, ну я не знаю, уронить вам на головы валун, например.
— Полагаю, ты имеешь в виду голову, мне одной. Мне почему-то кажется, что ты не хочешь смерти Халлета.
Ее губы скривились.
— Было время, когда я бы все отдала за то, чтобы он любил меня. Но он убил это желание. Ты знаешь, он верит, что мои родители убили его единственную настоящую любовь? Это было оправданием для их убийства. Мы все очень много потеряли, и все же, в своем неконтролируемом гневе он погубил намного больше. Большое количество моих людей были истреблены его войском. Нет, я не пролью и слезинки, если он умрет.