Чертова Элизабет.
Чертов Джордан, чертова Элизабет…
И вот он был там, флиртовал с моим Ангелом.
— Гарретт! — Ее голос едва слышен.
Красный.
Я вижу красный.
Черт!
Визг шин. Красные пятна.
Задние фонари!
Задние фонари размазываются в фокусе. Слишком близко.
— Черт, черт, черт!
Я нажимаю на тормоза, но слишком поздно. Слишком поздно!
Анджела кричит.
Колеса блокируются, буксуя на скользком асфальте. Я сворачиваю. Мы пропускаем машину перед нами, но нас выбрасывает на обочину, я врезаюсь в ограждение.
Машина резко останавливается, дергая меня к ремню безопасности, и раздается тошнотворный глухой удар и тихий вздох с пассажирского сиденья.
Я провожу дрожащей рукой по волосам.
— Черт возьми, — бормочу я, прежде чем каждая клеточка моего тела сосредотачивается на Моем Ангеле.
Ее рука на виске. Она убирает ее, потрясенная полосой крови на своей ладони.
Мое сердце бьется о ребра, когда очередной раскат грома сотрясает мои кости.
— Нет, нет, нет. О, черт возьми, Ангел.
Я не могу сделать это снова. Не с ней. Я не могу потерять другую женщину, которую люблю.
Не могу потерять другую…
Другую женщину, которую люблю…
Мысли едва улавливаются, когда я изо всех сил пытаюсь разглядеть в тусклом свете.
— Боже мой. О черт. Это плохо, да? О, черт, черт, черт…
Я никогда не прощу себя за то, что причинил ей боль.
Я освобождаюсь от ремня безопасности, неуклюжий, ругающийся, безумный. Хватаю ее за лицо. У нее порез над глазом. Истекающий кровью. Она истекает кровью, и это моя вина
Черт.
— Я в порядке, Гарретт. — Анжела обхватывает мою щеку и встречается со мной взглядом, моргая, когда кровь стекает по ее веку. — Я в порядке. Все в порядке. Это просто небольшой порез.
Ее слова едва слышны за шумом дождя.
— Ты ранена. Ты не в порядке. — Мне нужно остановить кровотечение. Нужно что-то делать. Я рывком открываю бардачок и я вознагражден стопкой салфеток. Я комкаю их и нежно прижимаю к ее виску.
Она морщится.
— Мне так жаль. Боже, я такой чертовски тупой! — Я вытираю кровь, чтобы увидеть рану, которая не так плоха как это могло бы быть.
Мое дыхание замедляется.
Могло быть намного хуже.
— Я в порядке, Гарретт. Я обещаю. — Ее грусть встречается с моей, уводя меня от паники. — Все в порядке. Все в порядке.
Я включаю аварийное освещение и прерывисто выдыхаю, растворяясь в стуке дворников. Жесткие брызги дождя. Размытый свет задних фар и вспышки молний, освещающие мир каждые несколько секунд. Все, что имеет значение, находится прямо здесь. Прямо сейчас.
Где мы не врезались в машину перед нами, и мой Ангел в порядке.
— Эй. Ты со мной? — Анжела сжимает мою руку. — Ты в порядке?
Ее голос доносится издалека.
Я киваю.
— Я в порядке.
— Потому что ты плохо выглядишь.
Но я не тот, кто истекает кровью, поэтому я выгляжу лучше, чем она.
— Это было… это было так плохо. — Я провожу рукой по лицу. — Я подумал, на секунду… Я думал, что я мог потерять тебя.
— Ты этого не сделал. Я прямо здесь. — Анжела наклоняется, чтобы привлечь мое внимание, отводя меня от края. — Я никуда не уйду, пока ты не скажешь, что покончил со мной.
Она улыбается, легко смеется, тепло и привлекательно, но ее слова задевают рану, которая никогда не заживет.
— Элизабет часто так говорила. — Я вытаскиваю себя с грани паники и переориентируюсь на женщину рядом со мной. — Она лгала.
Сочувствие смягчает лицо Ангела. Она берет меня за руку, заглядывает мне в глаза, как будто хочет заглянуть в мою душу и понять, как я оказался таким сломленным.
— Я не могу представить, как тяжело было потерять ее вот так, но несчастные случаи… они случаются.
Пришло время.
Пришло время ей узнать правду.
Мысль настолько ясна, настолько чиста, что я говорю, прежде чем смогу передумать.
— Я потерял Элизабет до несчастного случая. — Я облизываю губы, как будто смачивание их заставит рассказать эту историю легче. — Я рассказал тебе, как она умерла. Ты должна знать, как она оказалась за рулем.
Я ожидал, что подавлюсь словами, но вместо этого они шепчут в разговор.
— Я любил ее. — Я смотрю на Анджелу. — Я так сильно любил ее, я подумывал о том, чтобы сделать предложение.
Ее взгляд нежный. Мягкий. Так готов принять мою боль и сохранить ее для меня. Со мной.
— Она была дочерью клиента. Похожа на тебя, но совсем не похожа на тебя. Единственная причина, по которой она заботилась о бизнесе ее отца была потому, что однажды она унаследует много денег. — Дождь льется по ветровому стеклу, когда я смотрю сквозь него на свое прошлое. — Элизабет… она могла заставить тебя почувствовать, что ты был единственным, что имело значение в ее мире. В ней было что-то такое, понимаешь?