На следующий день магесса очнулась и сразу затребовала:
— Жрать!
От трёх из пяти запечённых вечером тушек остались только самые крупные косточки. Низа умяла их, сыто отвалилась на листья и потянулась. Потом подвигала руками, ногами, проверила гибкость в талии.
— Жить буду. Здорово меня приложило. Шагов с пяти упали, не меньше. А где Халлек?
— Его схватили. Но… — она задумалась, — уверена, он сам найдёт нас. Главное, не уходить слишком далеко.
— С острова-то мы куда денемся, — хмыкнула Низа.
— Смотри, что я нашла. Кто-то здесь прятался, давно. Мне кажется, лет семьдесят или больше назад. Костей нет. Наверное, ушёл на охоту и не вернулся.
Магесса села поудобнее, взяла металлическую коробку с книгой.
— Хм… Тонкая печать, и бумага очень добрая. Тонкая, светлая и плотная, — она осторожно провела кончиками пальцев по бумаге. — Странный язык, я вижу похожие буквы, но слова не складываются. А рисунки интересные, в них я кое-что понимаю. Это чертежи механических устройств. Даже не чертежи, скорее наброски, для общего понимания.
— Но откуда она могла здесь взяться?
— Кто знает. У нас в резиденции целая полка с неведомыми диковинами, подобными этой. Про некоторые мы смутно догадываемся, но большая часть, — она вздохнула, — остаются загадками.
Кэтлин скорее почувствовала, чем услышала отдалённые звуки, и сразу насторожилась.
— Что такое? — шепнула Низа. Она ещё ничего не улавливала.
— Шаги. Больше десятка человек. Идут цепью.
— Нас ищут, — уверенно сказала магесса и несколько раз шевельнула руками, что-то беззвучно проговаривая. Закончив, пояснила:
— Я поставила полог невнимания. Если сделать отвод глаз на такое большое место, кто-нибудь слишком умный может заподозрить неладное. А невнимание делает вид, что тут просто нет ничего примечательного, ну корни и корни.
— Вчера ещё дождь был, и следы я прибрала. Тащила тебя на волокуше.
— Ну тогда пусть ищут, пока не устанут, — спокойно сказала Низа и снова уснула.
Внизу простирался бескрайний тёмный океан. Халлек упрямо взмахивал крыльями, набирая высоту, находил попутный поток и отдыхал. Силы надо беречь. Он пролетел уже три четверти пути до знакомого острова и теперь намного лучше чувствовал направление. Точнее, крохотную золотистую точку, которой на краю его сознания ощущалась Кэтлин.
Землю чужаков, а с высоты хорошо просматривалось, что это если не небольшой материк, то точно остров размером сотен миль в поперечнике, он покинул беспрепятственно. Островок из трёх угловатых строений стоял обособленно, на склоне холма, обращённого к океану, и вершина прикрывала место от посторонних взглядов. Пяток судёнышек, по размеру чуть крупнее рыбацкой лодки, болтались на волнах недалеко от берега. В них кто-то был, но к тому времени чёрный дракон поднялся более чем на тысячу шагов и кроме как проводить его взглядами никто ничего не мог сделать.
Через несколько часов, когда солнце догнало его и начало новый день, он неловко растопырился и плюхнулся на песчаную отмель между полукруглой каменистой грядой, скрывающейся в воде, и берегом. Крылатый облик сам сполз с него, Халлек и так удерживал его на чистой воле. Ну вот, теперь снова неизвестно сколько ждать, — подумал он, — пока смогу полететь. Живот подводило от голода. На глаза попались знакомые крупные раковины. Их содержимое съедобно. Это он проверил ещё в прошлый раз, когда бывал здесь с Кёной. Сырое? Наплевать! Чавкая и брызгая солоноватым соком, Халлек зажевал несколько ломтей тугого мяса размером с половину ладони, отжал одежду, тючок с которой упал в воду и намок. Пара продолговатых кисловато-сладких сочных плодов с жёлтой волокнистой мякотью окончательно поправили самочувствие.
От усталости на сытый желудок хотелось спать, но быть в такой близости от Кэтлин и остановиться он не мог. Золотистая точка стала намного ярче и больше, места не так уж много — за час-другой отыщет. В итоге Халлек забрался в глубину леса, к одному из известняковых гребней, пересекавших остров, и задумчиво уставился на скалы. Где-то здесь. Он представил, где прятался бы сам. Над головой верещало, прыгало, вопило, сыпались какие-то ошмётки и кусочки коры, содранные птичьими когтями или пальчиками мелких зверушек. Никакого сходства со спокойными, степенными северными лесами, где только белка тебя сверху обругает или ворон прокурлыкает.