– Калум сказал, что оставил своего лэрда наедине с вашим, – ответила Мэлди.
– Верно, но к этому времени их противостояние уже должно было завершиться, – пробормотал Джеймс, немного хмурясь, и поспешил вернуться к замку.
– Балфур ведь не уступит Битону, правда? – От беспокойства голос Эрика стал тихим.
– Нет, – без колебаний ответил Найджел.
– Если Калум сказал правду, то сражение между Балфуром и Битоном или длится очень долго, или…
– Нет никаких «или», парень. Балфур убьет Битона. Может, он с ним играет. Может, Калум солгал. А возможно, им было что сказать друг другу перед началом поединка. Продолжительность битвы вовсе не определяет победителя и проигравшего. Поверь мне, Эрик, у Битона против нашего брата нет ни единого шанса.
Мэлди смотрела, как Джеймс исчезает за высокими воротами Дублинна, и молилась, чтобы Найджел оказался прав. Она разделяла беспокойство Эрика. К этому моменту Битон уже должен быть побежден, но до сих пор от Балфура не было никаких вестей. Мэлди надеялась, что после сегодняшнего никогда больше не увидит Балфура, но не желала, чтобы в этом был повинен убивший его Битон.
Глава 19
– Мюррей, ты, ублюдок!
Балфур насторожился, услышав дребезжащий голос. Он без труда узнал его. Тот же самый голос насмехался над ним со стен Дублинна в последний раз, когда попытка Мюрреев спасти Эрика закончилась печальным поражением. Битон приближался со спины, и Балфур ощутил тревожную дрожь, пробежавшую по позвоночнику.
Мюррей резко обернулся с мечом на изготовку. Его удивило, что Битон заговорил с ним, вместо того чтобы просто подкрасться и нанести удар в спину. Эта мысль должна была первой прийти в голову врагу, когда он нашел Балфура одного, без воинов, которые прикрывали бы его спину. Но Битон, по всей видимости, слишком разозлился, чтобы трезво мыслить. Его можно было понять, ведь все, что он создал, рушилось прямо у него на глазах. Но эта ошибка могла оказаться роковой.
Битон остановился в шаге от противника и сорвал с себя кольчужный капюшон. Балфур не сумел скрыть потрясения, его дыхание перехватило. В последний раз, когда он видел Битона, тот стоял высоко на стене Дублинна, и Мюррей не мог разглядеть, какой отпечаток наложила болезнь на его лицо и тело. Сейчас Балфур мог видеть только лицо противника, но и оно выглядело так, будто Битон прогнил изнутри. Первым побуждением было броситься бежать как можно дальше от своего врага, чтобы не заразиться той же хворью. Но Мюррей подавил этот порыв и не поддался страху. Ведь в Дублинне больше никто не пострадал от этой напасти, хотя Битон болел уже не менее трех лет. Значит, эта болезнь не из тех, которыми легко заразиться. К тому же Балфур доверял суждениям Мэлди о таких вещах. А она сказала Дугласу, что это просто какая-то кожная болезнь, и, конечно, предупредила бы всех и каждого, если бы ею можно было заразиться. А так как ничего подобного девушка не говорила, Балфур решил, что недуг, терзающий Битона, – его личная кара. От него невозможно излечиться, но и нанести вред другим этот человек тоже не мог.
– Я пришел за своим братом, – сказал Балфур. Он не сводил глаз с Битона. Этот проходимец не принадлежал к людям, отличающимися благородством в бою.
– Ты говоришь о моем сыне?
– О сыне моего отца. Ты выбросил парня вон, как будто он значил не больше, чем объедки с твоего стола, и теперь не имеешь никаких прав. Ты отрекся от него много лет назад.
– Это было очень недальновидно с моей стороны, теперь я намерен все исправить.
– Никто не поверит в это, – пожал плечами Балфур. От его взгляда не ускользнуло, что Калум скрылся, оставив Битона в одиночестве встречать свою судьбу. – Впрочем, это не имеет значения, поскольку скоро ты будешь мертв.
– Даже медленное гниение, которое ты видишь, до сих пор не смогло убить меня.
– Пока нет, но я не собираюсь оставлять тебя в живых, как только, наконец, нашел. Преступление против моих людей окажется последним, которое ты совершил.
Внезапно Битон понял, что остался в одиночестве. Балфур сразу заметил это. Лицо противника побледнело, приобретя еще более болезненный серый оттенок, когда он осознал, что Калум бросил его. На короткое мгновение Балфур задумался, будет ли правильным сражаться с этим человеком. Казалось, есть что-то бесчестное в том, чтобы поднять меч на столь явно больного противника. Потом Мюррей заметил движение Битона и понял, что, независимо от того, насколько плохо тот выглядел, он все еще обладал недюжинной силой и, возможно, некоторыми из прежних боевых навыков. Враг все еще в состоянии убить его, и только это имело для Балфура значение.