- Да, бедняга Эрик, наверняка уже готов рвать на себе волосы, - произнес Балфур, слабо улыбнувшись при мысли о брате. – Малыш ненавидит, когда не может чего-то понять. Если Битон ничего ему не объяснил, по крайней мере, так, чтобы Эрик сумел распутать этот клубок, то мальчик уже, наверное, готов убить его прямо своими маленькими ручками. Поступок Битона для парня не имеет никакого смысла, а если старик поведал ему о своих целях, и они таковы, как мы предполагаем, то для Эрика это будет выглядеть очень глупо. И, я уверен, все это неимоверно его раздражает.
- Ты рассказываешь о мальчике так, словно терпением он не отличается, - заметила Мэлди.
- Нет, я не то имел в виду. Просто, готов поспорить, что Эрик никогда не научиться быть терпеливым с дураками.
- Вот это я могу понять.
- Эрик – умный парень, настолько, что иногда это даже пугает, но он понимает, что находчивый, острый ум дарован ему Господом. И никогда не порицает тех, кому повезло меньше. Но если он посчитает, что ты обязан знать что-то, но не знаешь, или решит, что ты поступаешь глупо, в то время как у тебя есть мозги, чтобы понимать, насколько такой поступок опасен, то молчать уж точно не станет. Как раз терпению ему еще только предстоит научиться. Думаю, это единственный его недостаток. – Балфур криво улыбнулся. – По правде говоря, Эрик даже красивее и приятнее как в общении, так и на внешность, чем Найджел.
- И представляет собой огромную опасность для всех шотландских девушек, - усмехнулась Мэлди.
Рассмеявшись, Балфур кивнул, соглашаясь. Было заметно, как сильно он любит сводного брата и как гордится пареньком. Это растрогало девушку, позволило ей лучше понять Балфура и, к стыду Мэлди, пробудило легкую зависть в ее душе. Эрик, как и она сама, был незаконнорожденным, но это не мешало семье его отца любить мальчика. Мэлди такое было неведомо. У нее не было ни отца, ни семьи. Одна только мать, да и то порой девушке казалось, что матушка на самом деле не любила ее и в глубине души злилась, что дочь осталась жива.
Мэлди быстро отбросила прочь причинявшую боль мысль. Она понимала, что воспринимает подобные мысли столь болезненно лишь потому, что в глубине души знает – это правда. И лучше было поскорее выкинуть эту правду из головы, пока она не наполнила ее горечью.
- Ты выглядишь печальной, крошка, - тихо проговорил Балфур, накрывая ее руку своей. – Не бойся. Мы выиграем эту битву и вернем юного Эрика домой в Донкойл.
- Да, уверена, так все и будет.
Мэлди сосредоточилась на остатках своего ужина. Балфур начал говорить о победе над Битоном, одновременно потихоньку выпытывая из нее сведения. Девушка рассказала ему все, что ей было известно, тщательно подбирая слова. Она понимала, что необходимо дать Балфуру понять, будто она и не подозревает, насколько важны ее ответы, и что лишь благодаря умело проводимому им допросу удалось выяснить столь полезные вещи. Было нечто приятное в осознании того, что она помогает поставить Битона на колени, а если посчастливится, то и убить, но это удовольствие отчасти сходило на нет из-за тех уловок, к которым ей приходилось прибегать, дабы все звучало правдоподобно.
Когда Балфур подал знак Джеймсу присоединиться к ним, Мэлди внутренне скривилась. Этот человек пристально следил за ней. Когда она отвечала на расспросы Балфура, Джеймс сверлил ее взглядом темных глаз, заставляя девушку чувствовать себя неловко. Он был не столь доверчив, как его лэрд. Чем дольше этот человек смотрел на Мэлди, и чем более непроницаемым становилось его лицо, тем больше она волновалась. Если он подозревал ее в чем-то, то с легкостью мог пробудить сомнения и в Балфуре. Пока она не расскажет всю правду, чего девушка сделать никак не могла, на нее будут смотреть как на лазутчицу, человека, который служит Битону, вместо того чтобы содействовать его поражению. При этой мысли ее затрясло... как от страха, так и от отвращения.
- Ты выглядишь уставшей, Мэлди, - заметил Балфур, поднимаясь и протягивая ей руку. – Пошли, я провожу тебя в твою спальню.
Мэлди едва удержалась, чтобы не ответить, что вполне способна найти дорогу сама, но быстро прикусила язык. Зачем затевать долгий спор, и, кроме того, ей вдруг отчаянно захотелось оказаться подальше от жесткого взгляда Джеймса. К тому же, девушке было только на руку увести Балфура прочь, пока не улягутся сомнения его помощника. Если не давать Джеймсу много времени на раздумья, его подозрения вполне могут сойти на нет. По крайней мере, она очень на это надеялась. Рассуждая так, Мэлди позволила Балфуру проводить ее из главного зала.