— Как вы могли так поступить с мальчиками мисс Грейнджер? — неодобрительно качал головой Дамблдор: — Вы использовали против них темную магию! Мистер Гойл и Кребб теперь не смогут учиться! Они навсегда оглохли. И вылечить это невозможно. А мистеру Малфою теперь трудно писать, у него палец почернел и не гнется. Такое поведение неприемлемо!
— А то, что они меня насиловали не является мне оправданием? — бесцветно спросила девушка, стоя у стола директора напротив. Он был сердит, и даже не предложил ей сесть и попробовать лимонных долек.
— Они всего лишь шутили! — с досадой ответил Дамблдор: — С вами ничего бы страшного не произошло! Мадам Помфри вас бы подлечила за полчаса! А вы им судьбу искалечили! Мистер Малфой утверждает, что вы наложили на весь их род родовое проклятье! Разве так можно из–за ерунды поступать? Мистер Малфой–старший в ярости требует над вами уголовного суда! Откуда вы взяли эту темномагическую гадость, что использовали против них?
— Из сборника детских сказок, — тихо прошептала Гермиона, отвернувшись: — Третья полка на втором стеллаже слева: — Ведьмины сказки.
— Ну вот, — скорбно вздохнул директор, качая головой: — Теперь еще и сборники сказок придется вычитывать, чтобы найти упоминания темных ритуалов и изымать. Как же с вами трудно мисс Грейнджер! Сами понимаете, что в суде я вам ничем помочь не смогу…
— Ну, че–как? — спросил Забини, вернувшегося Малфоя из медицинского блока. Тот продемонстрировал свой черный усохший палец. Кольцо наследника на нем не держалось уже.
— Да… — сочувственно протянул Забини: — Ты конкретно попал. Твои родители забыли в твоем имени одну букву добавить.
— Какую?
— Букву У. Ты не Драко, а Дурако! — усмехнулся Забини: — Кто тебе вообще подсказал, что ведьму–девственницу можно безнаказанно изнасиловать? Да еще такую сильную как Грейнджер? Радуйся, что это не тот палец, что между ног.
— Не доставай Блейз! — заплакал Драко: — Тот тоже не работает уже. Твари! Ненавижу! Всех…
— Ты это о ком? — осторожно спросил Забини. Драко неопределенно махнул рукой.
— Всех! И мугородье тупое, и разных трепачей, что подначивают, что грязнокровки ни хрена колдовать не могут. О Мерлин, какой я идиот…
— Да ты чего вообще скис? — скривился Забини: — Твой папахен отомстит этой сучке! Держись бодрей!
— Я все–таки не до такой степени идиот, что бы не понимать, что месть ничего не изменит! — прошипел Драко: — Проклятье это не снимается НИЧЕМ! Теперь её можно на ремни порезать, только хуже себе сделаем. И ведь эта сука из простой детской сказки проклятье взяла! Прячем–прячем от мугородья знания, а они все равно расползаются…
— Слава Мганге, не все такие как Грейнджер вумные! — заявил спокойно мулат: — Она такая одна на тысячу. Остальные все реально тупые. Ты просто реально рамсы попутал! Надо же было знать на кого прыгать можно. Хрена ль ты полез к лучшей ученице между ног своим пальчиком шаловливым? Где твои мозги слизеринские? Оприходовал бы тупицу какую, вроде Лаванды. Эх–хе–хе…
— Вот жеш Грейнджер гадина!
— Мисс Грейнджер! — важно пропищала Амбридж девушке, встретив её в коридоре: — Вы совершили ужасное преступление! Министерство потому и запрещает колдовать маглорожденным, что вы не умеете разумно и взвешенно использовать свои способности. Зайдите сегодня ко мне на отработку!
Вечером Гермиона впервые познакомилась с действием кровавого пера. А дама–то с садистскими наклонностями! — подумала про себя Гермиона, пряча кровавое перо себе за пазуху и доставая обычное, наложив на него чары иллюзии, чтобы не отличалось с виду. И дальше продолжила уже писать обычными чернилами. Но после десяти строчек, в кабинет Амбридж вошли авроры и повели девушку сразу в министерство через директорский камин.
Там она просидела всю ночь в КПЗ, а с утра сессия Визенгамота приговорила её к месяцу Азкабана, за превышение самообороны.
— Это ничего! — шептал незнакомый адвокат: — Вам повезло! Вам посочувствовали! А то могли и больше дать, по другой статье.
У Гермионы отняли палочку и отправили тюремным односторонним порталом в Азкабан.
Беллатрикс Лейстрендж с изумлением смотрела, как в соседнюю камеру авроры волокли школьницу пятого курса в гриффиндорской форме и со значком старосты. Когда они ушли, она истерично засмеялась и крикнула:
— Эй, грифиндорка! Ты не глюк? Ко мне по соседству действительно школьницу посадили? Или у меня галлюцинации начались?