Выбрать главу

                Годы идут, а удушье застенка все сгущается над Россией. Сейчас оно более чем когда-либо отравляет культурную жизнь. Власть хочет сама строить культуру новой России, строить ее по-новому, не по марксистским трафаретам. Она, в сущности, сама не знает как. Но по-прежнему  командует, раздает директивы, ежечасно противоречащие  друг другу. Проводить их теперь обязаны не партийцы, не  испытанные марксисты, а работники культуры, для которых их ремесло, их искусство — все. Вчера они были пассивным объектом воздействия, сегодня они должны проявлять активность, угадывать веления начальства. Трудно  представить себе что-либо более отвратительное, чем собрания квалифицированной интеллигенции наших дней, —

                                                   ТЯЖБА О РОССИИ                                   

==107

по крайней мере по отчетам «Известий». Поэты, ученые, художники наперерыв выступают с унизительными покаяниями, с клеветой и доносами друг на друга. Клянутся в верности деспоту и отрекаются от идей, которым служили всю жизнь. Совсем недавно на собрании художников Рудзутак — то есть просто сталинский унтер — осмелился учить Юона, как надо рисовать и в какой манере воспитывать молодых художников. Теперь требуется «социалистический реализм», и этот лозунг развязывает наглость не вежд. Подражая пушкинскому  сапожнику в роли критика,Рудзутак находит, что нарисованная кем-то лошадь не похожа  на живую — в лошадях он, вероятно, знает толк. И серьезные люди, артисты, старый мастер Юонне  не только должны  выслушивать эту дичь, но оправдываться, давать обещания  исправиться... Можно представить себе, как задыхались они от унижения и бессильной злобы в своих постелях в ту ночь. От партии, интеллигенции, спускаясь ниже, по ступенькам социальной лестницы, в России очень определенной, — на заводах, в деревне мы находим ту же атмосферу  злобы и предательства. Испортить машину, пырнуть  ножом выскочку стахановца, сбивающего заработок, угрюмо проголосовать резолюцию о расстреле каких-нибудь вредителей и мечтать о войне, которая покончит со всеми притеснителями  — вот общественная жизнь пролетариата, все еще, по имени, господина страны. Рабочий вредительствует на фабрике, крестьянин — в колхозе — не только пассивной забастовкой, но порой, за спиной начальства, уничтожает жатву, чтобы избавить себя от лишней барщины.  Он ведет упорную, партизанскую борьбу с властью — но каким оружием! Покорный на собраниях советов, он убивает выстрелом в спину председателя или секретаря; чтобы отомстить директору совхоза, он не останавливается перед тем — мы читали и  это, — чтобы проломить  головы его детям. Нечистая, ползучая борьба, где, сцепившись  с удавом, человек сам принимает в себя что-то змеиное. Он ненавидит власть, но когда несчастный, в конец замученный   беглец из концентрационного лагеря приближается  к границе, окрестные крестьяне принимают участие  в погоне не столько из страха ответственности, сколько ради обещанной награды — за куль муки. Куль муки  — цена крови (30 сребреников). Мучительно хочется

==108                                                       Г. П. Федотов

знать, сколько их еще в России — тех, которые не прельстятся такой наградой за жизнь человека.

                2

                Поскорее отвернуться от этой картины из дантовского  ада. Есть другие изображения современной России, более  утешительные и нарисованные  свидетелями столь же достоверными. Это образы здоровья, кипучей жизни, бодрого  труда и творчества. Здесь, в эмиграции, они хорошо известны. Последние годы мы на них отдыхаем от сталинских  кошмаров. В этих  положительных образах трудно лишь  выделить моральную сторону, интересующую нас. Россия,  несомненно, возрождается материально, технически, культурно. Народ, теперь почти уже грамотный, весь прошедший через школу, жадно тянется к просвещению. Он выделяет из себя молодую, огромную по численности интеллигенцию, которая, не щадя себя, не боясь никаких жертв,  вгрызается в «гранит науки», идет на заводы, в поля — строит новую Россию, счастливую, богатую, великую. Героическая мечта этого поколения — завоевать воздух, пустыни,  полярные льды. Бесстрашие русских летчиков и полярных  исследователей вызывает изумление во всем мире. Сколько  талантов родит русская земля во всех областях творчества:  изобретателей, музыкантов, чемпионов. Как хороша русская молодежь в массовых спортивных состязаниях. Какая  слаженность, какое единство координированных движений  и усилий. Люди, смотревшие русские футбольные команды за границей, отмечали, что сила русской игры не в отдельных достижениях, не в атлетических талантах, а в согласованности и дисциплине. Это ново и поистине удивительно. К русской одаренности мы привыкли. Но знаем так же хорошо  и русский анархизм, неохоту и нелюбовь к социальной и трудовой дисциплине. Новое поколение пре одолело эту распущенность, наследие мягкого русского барства. Конец обломовщине! Впечатление здоровья и силы, идущее от русской молодежи, не рассеивается тем, что мы  узнаем о ее сексуальной жизни. В этом отношении она не хуже всякой иной молодежи нашего времени. Одно время  можно было бояться, что сознательное разрушение