Нет ни одного номера «Знамени коммунизма», в котором бы не печатались сведения о злоупотреблениях ЧК и советских работников.
Несколько примеров:
«Горячая кровь» — об избиении членом ЧК арестованного гимназиста (№ 1), «Генеральские замашки» — комиссар продовольствия незаконно арестует крестьян (№ 4), «Недостатки механизма»: «Из сел жалобы на безобразия, творимые там деревенскими Советами: чрезвычайный налог взыскивают, не выдавая расписок, ночью врываются в дом вооруженные и требуют взятки. Отбирают у крестьян овец и свиней и пируют в стенах Совета…» (№ 5).
Вскоре на заседании Самарского бюро губкома «слушалось заявление т. Кочкурова о действиях Мелекесского чрезвычкома»; по его настоянию создается следственная комиссия для расследования злоупотреблений, допускаемых уездной ЧК.
Самарский историк и краевед Ф. Г. Попов пишет, что 7 января 1919 года «Бюро губкома РКП (б) заслушало доклад П. П. Звейнека о злоупотреблениях работников Мелекесской уездной чрезвычайной комиссии. Постановлено передать суду весь состав комиссии. Мелекесскому укому предложено делегировать Н. И. Кочкурова в новый состав учека в качестве представителя партии».
Как член этой комиссии Кочкуров довел до сведения губкома, что «беззакония, которые допускали работники Мелекесской ЧК, вызвали недовольство крестьянства, в результате чего резко сократилась сдача хлеба по продразверстке. Губком постановил отдать под суд весь состав Мелекесской Чрезвычайной комиссии, а Кочкурову предоставил право представителя губкома в ЧК с функциями контролера» 17.
В ответ на разоблачения «совбуров» [советских буржуев] редактор получил анонимное письмо с советом «держать язык за зубами».
«Однажды Николай Иванович выехал в село Новая Майна. Когда он вернулся в редакцию, его невозможно было узнать. Овчинный полушубок, в котором он обычно выглядел аккуратным и подтянутым, был изодран в клочья. И без того серьезное лицо редактора было суровым.
Как стало известно позже, на Николая Ивановича напали кулаки. Имея при себе оружие, он предпочел все же не прибегать к его помощи и вступил в рукопашный бой» 18.
Николай Кочкуров помещает в газете не только статьи и заметки, но выступает как автор рассказов и очерков — «Братья Рулевы» (№ 1), «Там, на полях» (№ 2). В 4-м номере он опубликовал «Черные дни. (Деревенский рассказ)».
[…] Как далекие, глухие раскаты грома, доносились до Репьевки вести о происходящей где-то титанической борьбе. Первые вести привезли односельчане, ездившие в уездный город с хлебом. Слышно было, что где-то идут чехословаки, и в некоторых местах рушится власть большевиков, власть, стоящая за бедный народ. В следующее воскресенье в соседнем селе Спасском поп в проповеди более подробно растолковал происходящие события, после был отслужен молебен, и поп с дьячком со слезами на глазах молили Бога о даровании победы над большевиками.
В этот же день зажиточные мужики ликовали и на сходке грозили расправиться со всеми большевиками-односельчанами, а таковых было немало.
Выступать против Советов открыто кулаки еще боялись и говорили:
— Нам все равно, властвуй хоть Миколай, хоть Ермолай, только порядок давай.
Весть о разгоне в некоторых местах рабоче-крестьянского правительства была для репьевских бедняков неожиданной, а потому они в первое время растерялись и не знали, что делать.
Через три дня через деревню прокатился разбитый отряд красных и скрылся в степи.
Вслед за ним, как стая кровожадных волков, промчалась сотня казаков, к которым особенного доверия деревня не питала еще с пятого и шестого годов, когда эти же казаки приезжали на усмирение и секли мужиков нагайками.
Прошла еще неделя. В Репьевку приезжал конный отряд вооруженных людей, арестовал председателя Совета фронтовика Павла Лопухова и уехал.
В деревне наступило относительное спокойствие Крестьяне горячо взялись за косьбу. Время не ждало… 19
В феврале 1919 года Самарский губком отозвал Кочкурова на партийную работу в Самару. Это решение вызвало протест президиума Мелекесского комитета партии: «Просим сообщить, по каким причинам отзывается вами Кочкуров. Здешняя организация не освобождала его от должности редактора. Останавливается выход газеты» 20.
Николай Кочкуров вернулся в Мелекесс и некоторое время продолжал редактировать «Знамя коммунизма». Всего он выпустил 19 номеров.