— Не люблю ходить вокруг да около, — заговорил Зихао. — Либо ты с нами сотрудничаешь и говоришь, где камень, либо мы выудим нужную информацию пытками. Выбирай.
— Я вам ничего не скажу! — закричала Мэй.
— Моя императрица, поговори с сестрёнкой по душам, — Зихао зажал Фейин в крепком поцелуе. — Мне не хочется пытать такую прелестную девочку.
Он направился к выходу из темницы. Синзан гордой походкой последовала за ним.
— Чуть не забыл! — хлопнул себя по лбу Зихао. Он повернул Синзан лицом к Мэй и расстегнул куртку. На шее девушки, над сонной артерией была вытатуирована печать. Такая же как на доспехах Альфонса Элрика. Ровный круг с пентаграммой внутри. — В Синзан живёт мой братец Михонг. Познакомься с ним.
— Здрасте! — раздался из тела Синзан весёлый голос из тела. — Синзан, ну хоть бы ручкой сестрёнке нашей помахала. Всё самому делать надо, — наигранно проворчал голос, в эту секунду Синзан подняла руку и помахала пленнице.
Мэй осталась в темнице наедине с Фейин. Старшая сестра улыбалась, смотря на лицо Мэй, полное изумления, саму её ничуть не смущала душа, запечатанная в человеке.
Зихао и его старший брат Михонг относились к великому клану Туран, главой которого была раньше жена императора. Она родила мужу троих детей: двух сыновей и младшую дочь Чжан, ровесницу Фейин и Синзан. В двенадцать лет Чжан умерла от бушующей в то время оспы. Через год при таинственных обстоятельствах вслед за Синзан утонул Михонг, его тело также не нашли. Спустя ещё год умерла мама Туранов. Тяжёлые выдались тогда времена для страны. Сперва эпидемия, затем наводнение. Мэй была малюткой, но она запомнила хорошо потоп, который не отступал месяц: на несколько дней Фейин исчезла из дома, родные думали, что она утонула, однако девочка вернулась домой живой и невредимой.
— Сестра, вижу ты мало что понимаешь, давай объясню, — сказала Фейин. — Зихао — мой жених и следующий император. Он хочет уничтожить прогнившую систему кланов и жён и построить новую. И Зихао это доказывает на деле, а не чешет языком как твой любимый Линг. Для него я единственная невеста и императрица Ксинга, — с гордостью добавила Фейин, — а не дочь наложницы. Ты же знаешь, что Зихао взял под своё покровительство пять нищих кланов, когда Линг в своём дворце позволяет кузенам оскорблять тебя. Чтобы Зихао пришёл к власти нужно всего ничего: отдать нам камень и сказать, какой клан стоит за тобой. А дальше я всё сама улажу. Я убью Линга, тебе не придётся во второй раз марать руки об него. Где философский камень? — настойчиво повторила Фейин. — Кто тебя нанял?
Мэй слабо ухмыльнулась. Знала бы сестра, что она работает на самого Линга, притворившись врагом…
— Синзан и Михонг… Как это?
— Преобразование человека. Мать решила воскресить умершую дочь, но только забрала у сына тело.
Фейин замолчала и горько добавила:
— Ты, наверное, не помнишь, как я пропала из дома во время потопа. Слуги Туранов похитили меня, чтобы превратить в сосуд для души Чжан. Но Джиний, их мать, потребовала Синзан — кровную сестру Чжан — чтобы лучше прижилась душа в чужом теле. Она изучила хорошо случаи Изуми Кёртис и братьев Элриков и выработала свою теорию удачного воскрешения. Но табу есть табу.
Фейин обняла Мэй.
— Сестра, Зихао не отвернулся от брата, который превратился в печать на шее девчонки, он не позволил матери убить меня, свидетеля запретного преобразования человека. Твой ответ вытянет наш клан из нищеты. Назови место, где хранится камень?
— Линга убьют? — почти поверила сестре Мэй, готовая всё рассказать.
— Да, но это не велика беда. Ты же месяц назад сама его…
Мэй попыталась пнуть сестру.
— Ни слова от меня не получить.
— Месяц назад ты его ранила. Почему же сейчас стала его жалеть?
Мэй не ответила. Фейин вздохнула и погладила сестру по голове. Она не собиралась сдаваться. Она просто решила дать Мэй отдохнуть и как следует подумать над услышанном. А пока она будет думать, пусть подкрепиться. Зихао принёс пленнице сытной картошки со знаменитой аместриской щукой.
— Я забочусь даже о тех, кто мне не нравится, — сказал он.
Мэй не трогали до вечера. За это время она отчаянно пыталась выбраться, спастись. Но в камере не было не единой щели, через которую могла бы улизнуть Мэй. Оковы на руках и ногах не давали использовать алхимию. Они были созданы из абсолютно новых элементов, неизученных ещё наукой. Знание — рычаг алхимии. Пока природа вещества представляет для тебя загадку, ты не можешь научится им пользоваться.