— Попробуй, девочка, отомсти мне!
Мэй, не взирая на пистолет, готова была кинуться на Турана. Ещё секунда и… Линг взял сестру за руку.
— Отойди, Мэй, побудь с телом Фейин. Начинается моя битва.
Линг отодвинул девушку назад, и она очутилась в объятиях Ала. Зихао с гордым удивлением прошёлся взглядом по прибывшим противникам.
— Я, признаться, обескуражен. Быстро вы победили моих слуг.
— Мы победили фюрера, думал, с твоими псами не справимся? — фыркнул Джерсо.
Но Зихао проигнорировал его недовольное возмущение. Принц смотрел только на другого принца.
— В который раз убеждаюсь, Линг, твоя доброта жалка. Эта девчонка стояла перед тобой с кунаем, когда ты спал, а ты всё простил и защищаешь её.
Линг усмехнулся, а затем неожиданно раздался смехом, не в силах больше сдерживаться. Святая простота!
— Лошара, ты действительно поверил в весь этот спектакль? — Зихао слегка изменился в лице. — Мои тебе соболезнования. Покушение устроили мы с одной целью — выманить тебя наружу.
Зихао тупым взглядом посмотрел на Линга, потеряв дар речи. Лан Фан и химеры приготовились к атаке. Пока враг растерян, то самое время схватить его. Но вдруг Линг загородил Зихао рукой.
— Это мой бой, — сказал он друзьям.
Линг занёс руку в карман и вытащил бутыль с красной жидкостью.
— Философский камень? — протянули Зихао и друзья принца. Лица их всех окосели от изумления.
— Зихао, я вызываю тебя на поединок! — объявил Линг. — Тот, кто выиграет, получит камень. Проигравший откажется от прав на титул императора Ксинга.
Зихао ехидно скривил уголок рта. Он пришёл в себя.
— Хорошо, я готов принять твой вызов. Одна загвоздочка. Посмотри на меня! Я не борец и не алхимик, я слабый человек. Ты не против, если от моего имени будет сражаться мой товарищ?
Линг не возражал.
— Ты хорошо подумал? — спросил Зихао. — Если я выиграю, мне придётся убить тебя. Без твоей смерти мне не видать короны, так завещал отец, — Линг кивнул головой. Зихао продолжил. — В случае победы я обязательно стану императором, но, если поединок выиграешь ты, то ты всего лишь лишишься одного из соперников. Готов ты к поединку?
— Где твой боец? — не шелохнулся Линг.
— Сейчас подойдёт. Ты понюхай пока ауру. В самом подземелье её можно ощутить.
Линг совсем позабыл об энергии ци. Он замер и “прислушался” к аурам и энергиям, бурлящим под землёй. Не может быть! Линг содрогнулся. На его плечо опустилась рука Лан Фан. Он отпихнул девушку. Нет! Эта энергия! Она мертва же… В голову принцу ударила аура второго человека. Как такое возможно?
Послышались шаги. В разрушенной спальне появилась Синзан и, не оборачиваясь, направилась к Зихао. Линг, согнувшись и раскрыв, как только мог, свои глаза, смотрел на сестру и печать на её шее. Синзан была без куртки.
— Здравствуй, брат Линг, — промолвил Михонг. — Не очень-то хочется сражаться с тобой. Но я хочу привести своего родного брата к престолу. Не обижайся.
— Я принимаю вызов! — провозгласил Зихао, разразившись диким смехом.
За мгновенье око Михонг, владея телом Синзан, бросился на Линга. Он взялся за какой-то металл и без круга преобразования превратил его в меч. Линг схватился за свой меч, но поднять его у принца не было сил. Это Синзан! Михонг налетел на брата.
— Линг, ты боролся с самим фюрером! — закричал Михонг. — Перестань бояться девчонки! С тобой сражаюсь я, не она. Я хочу увидеть твои способности, мой ученик.
Его слова пролетели мимо ушей Линга. Линг смотрел в глаза сестры и бился от угла в угол. Руки опускались перед мечом и лицом Синзан, он мог только убегать. Михонг щадил противника, не прибегая к алхимии, но ему это порядком надоело.
— Забудь обо мне, брат, — послышался голос Синзан. — Мы с Михонгом единое целое. Я тебе враг.
Михонг замахнулся мечом. Холодное лезвие рассекло плечо Линга. Струя крови придала Лингу сил. Он рванул со своим мечом на Михонга. Чёрная печать. Уничтожить её и всё. Но Линг застыл. Сестра…
Наставник… Он умрёт.
Наставник отскочил назад и затем отшвырнул Линга выросшими с помощью алхимии камнями.
Зихао и Альфонс наблюдали за боем. Один с гордостью, второй с трепетом. Химеры и Лан Фан стояли возле тела Фейин, которую оплакивала Мэй. Мэй то смотрела на убитую сестру, то поворачивалась к сражающемуся брату. На столе, чудом сохранившемся после первого боя, стояла бутыль с пятым элементом и лежал пистолет. На стол облокотился Зихао.
— Преобразование человека, — заговорил Альфонс. — Кого Михонг воскрешал?
Зихао хмыкнул.