Ударом ноги Михонг отбросил Линга. Парень упал, но поднялся с колен. С носа текла кровь. Линг закрыл глаза и выдохнул. “Настало время”, — прошептал Яо. Он повернулся к зрителям, и взгляд пал на Мэй, а вернее, на её сумку. Линг подбежал к сестре, выхватил сумку из её рук и вытащил кунаи.
— Не ты один изучал это.
Линг швырнул пятеро кунаев на каменно-земляной потолок, вытер нос и прислонил палец, с которого текла кровь, на землю. Михонг замер на мгновение, но этой секунды было достаточно, чтобы нарисовать круг преобразования и бросить в него пятеро кунаев.
Мощный взрыв пронёсся по всему подземелью. Навес с грохотом обрушился вниз.
— Прячьтесь все! — закричал Альфонс.
Элрик быстро создал защитный навес и накрыл друзей, а заодно и Зихао от падающих глыб.
Подземелье не было. Яркие лучи света проникли под своды пещеры.
— Ты! Ты! — завопил ошарашенным голосом Зихао. — Алхимик?
— Трудно им не стать, — улыбнулся Линг, — если твой друг и сестра каждый день под твоим носом изучают её.
Линг окинул взором то, что осталось от подземелья. Из-под руин вылезала израненная девушка, его сестра. Но и соперник меж тем. Времени нельзя было терять. Линг схватил нунчаки, что лежали возле Лан Фан и швырнул их в Михонга.
Бросок пришёлся точно в цель. Короткие палки в два счёта связали руки Синзан. Взявшись за шар-меч, Линг накинулся на Михонга. Туран машинально хотел схватить меч и преобразовать его, но нунчаки не давали руками встретиться, чтобы совершить преобразование. Синзан и паразит-Михонг зашатались и упали на землю.
Линг был тут как тут. Обмакнув палец в крови, что шла из плеча Синзан, он нарисовал два круга. Глыбы камней под спиной девушки восстали и зажали её в своих тесках.
Михонг забрыкался. Но всё было тщетно. Камни парализовали тело. Они них можно было выбраться только с помощью алхимии, но руки сковали нунчаки. Линг, израненный, избитый, стоял перед ним на вершине и смотрел. Смотрел не с свысока, а с уважением, как ученик на учителя.
— Бой окончен или как? — сщурил Линг глаза.
— Окончен, — ответил Михонг огорчённый, но не поверженным голосом. — Ты победил.
Линг улыбнулся, начертил два круга и разрушил камни вместе с нунчаками. Михонг поднялся на ноги, он не нападал.
— Это всё, брат, — повернул голову он к Зихао. — Прости, но победил сильнейший.
Зихао безумными от ярости глазами уставился на двух бойцов.
— Что ты молотишь? Какого хрена ты признал победу? Ты идиот! — завопил он не своим голосом.
— Я лишишься тела, но не чести, — с неохотой ответил Михонг брату и протянул Лингу руку. — Братец, — лукавым голосом сказал он, — а всё же я выиграл. Я же сумел вырастить такого ученика, что стал сильнее наставника.
И он засмеялся. Линг ответил ему улыбку и протянул в ответ свою руку.
— Помнишь, наш самый важный бой? — спросил Михонг.
Линг кивнул головой. Это нельзя было забыть.
Ему было всего десять лет, брату-наставнику восемнадцать. В лесу, недалеко от столицы, на братьев напали враги, посланцы из императорского клана Шаньдун. Два часа, спиной к спине, братья защищались от врагов. Михонг на правах старшего кричал Лингу убираться, но маленький Линг оставался с ним до последнего вздоха. В тот день когда он уложил двух взрослых воинов, для Линга и началась череда покушений и охот. Главы кланов поняли, что это мальчику нельзя дать повзрослеть.
Но тогда Михонг и Линг не особо сильно думали о будущем.
— Ты молодчина! — похвалил мальчика наставник.
— Это потому что у меня великий учитель, — смутился лестными словами Линг. — Михонг, когда я стану императором, я тебя не забуду. Я сделаю тебя своим главным советником.
— Сейчас в глаз дам! — воскликнул обиженно Михонг. — Я скоро уеду жить на север, к своим якам. Буду я тут жизнь на советника тратить!
Братья пожали руки. Они не хотели отпускать друга друга, но был человек, которой тоже хотел насладиться победой Линга.
— Передаю тело Синзан, — радостно сказал Михонг. — Синзан, ты заслужила это.
И девушка немедля повисла на шее у брата. Она уткнулась в грудь Лингу и разразилась слезами впервые за девять лет жизни. Синзан до конца ещё не верила, что она обнимает своего брата, обнимает именно она, а не паразит-Михонг. Но, как бы то ни было, вся воля двигаться и говорить принадлежала только ей одной, а Линг не был видением из снов. Брат стоял перед Синзан живой, реальный, превратившийся в мужчину. Он отличался от того мелкого одиннадцатилетнего мальчика, который запомнила его сестра, но был им. Синзан обнимала Линга и понемногу до неё стало доходить. Всё. Это конец неволи у Туранов. Она рядом с братом, скоро встретится с мамой, родными и друзьями. Победа Линга была и её победой.