========== Глава 1. ==========
Яркий солнечный свет пробирался сквозь маленькую щель в величавых каменных ставнях дворца клана Яо. За дворцовыми сводами раздавались металлический лязг лезвий ножа и звуки сильных ударов. Наследник клана принц Линг и его верная телохранительница Лан Фан проводили очередную тренировку. А внутри дворца возле начерченного алхимического круга тихо и мирно занимались алхимией Альфонс и Мэй.
На круге лежала маленькая панда с переломанной лапой. Заданием Альфонса было срастить ей кости. Юноша старательно сосредоточился, голубое зарево поглотило панду.
— Всё правильно. У тебя хорошо получается, — хвалила Мэй друга и вспыхнула. — Говорила же дурню Лингу, чтобы все двери закрывал, когда тренируется. Бедная Сяо Мэй.
— Не серчай, Мэй, злость не к лицу тебе, — засмеялся Ал. — Смотри лучше за мной, я ведь только-только из подмастерье в медицине вышел.
Прошло два года с тех пор, как Альфонс принял решение отправиться в империю Ксинг, чтобы выучить восточную алхимию. Он делал выдающие результаты. Юноша выучил алхимию всего за два года, когда на неё у большинства людей уходило пять — шесть лет, поэтому многих ксинчан, как Мэй, обучали ею с раннего детства, чтобы не терять потом времени. Единственное, что не получалось у Альфонса — это применение восточной алхимии без круга преобразования. Всё же алхимия Аместриса и Ксинга — разные вещи.
За два года Альфонс сильно изменился. Юноша возмужал, окреп, у него, как и у старшего брата, появились мускулы. Альфонс хорошо следил за своим телом, без которого жил шесть лет. Повзрослела и Мэй. Она вымахала в росте, но оставила себе детские шишки и косички.
— За тобой не надо больше смотреть, ты теперь полноправный восточный алхимик — сказала девушка.
— Это всё потому, что у меня замечательный учитель, — улыбнулся Ал.
— Я твой не единственный учитель, — смущённо произнесла Мэй. — Тебя тренировали ещё…
— Но главным учителем была ты! — засмеялся Ал.
Мэй покраснела и отвернулась.
Юноша вернулся к учёбе. Засиял алхимический свет, Сяо Мэй, лежащая на круге, поднялась на лапы, прыгнула на Ала и лизнула юношу в щёку.
— Ты спец! — раздался из окна голос.
Линг сидел на поддоннике. Тренировка уже надоела принцу.
— Спасибо, — поблагодарил Ал. — Только этого мало. Мне хотелось пользоваться медалхимией как обычной, то есть без круга. Но за неё я жертв не отдавал Истине, так что придётся быть как все.
— Ещё меня называют жадным, — буркнул Линг.
Панда была вылечена, тренировки принца закончились, друзья решили просто отдохнуть. Альфонс любил эти минуты. Он прожил в Ксинге два года и собирался в скором времени отправиться дальше в путешествие, ведь он поставил себе цель — обойти весь мир на востоке. Но покидать Линга и Мэй было также трудно, как когда-то расставаться с братом, бабушкой и Уинри.
— Расскажи нам про Эда, — крикнул Линг. — Как жизня молодая у него?
Альфонс несколько дней назад вернулся из Ризенбурга. Это означало одно: он ещё немного побудет у друзей, а потом отправится в соседнюю страну.
— У брата и Уинри всё прекрасно! Эд осваивает новую роль — заботливого папаши. Надо сказать, что у него это плохо получается. Малыш становится паинькой только на руках у мамы, а у Эда — сущий плакса и егоза, — засмеялся Ал. — Есть в кого. К Уинри в мастерскую со всей страны люди съезжаются, вот и приходится брату в няньках сидеть. Бедный.
— Зато Эдвард три страны объехал за один год! — напомнил Линг. — А ты дальше Ксинга носа не подал.
— Я брата ещё обгоню. Он в Ризенбурге застрял на несколько лет. Пока малыш не подрастёт, то Уинри не отпустит с Эдвардом Хоэнхайма в следующее путешествие, — Ал глубоко вздохнул и добавил. — Не могу поверить, что брат решил назвать сына в честь нашего отца. Я был уверен, что он будет ненавидеть отца всю жизнь.
В зал бесшумно порхнула Лан Фан и встала за спиной хозяина. Девушка редко оставляла Линга одного.
— Лан Фан, что ты всё возле меня околачиваешься? — протянул Линг. — Сходила бы куда-нибудь в ресторан, с кем-нибудь, выбралась на природу отдохнуть на несколько дней. Так постареешь, пока охранять меня будешь.
— Это мой долг, — ответила телохранительница.
— Линг, не приставай к девушке, — вступился Ал.
— А почему ты её защищаешь? — Яо подмигнул глазом и шепнул другу на ухо. — Я заметил, что когда ты рядом, то Лан Фан не отходит от нас. Как это понимать? Колись, что у вас?
— Господин, у меня вообще-то есть уши, а также оружие за поясом, — пригрозила телохранительница. — Находясь с вами, я выполняю свой долг и клятву верности, которую принесла много лет назад, а вы наплевательски относитесь к своей безопасности, пытаясь избежать охраны. Вы один из наследников империи и обладатель филосовского камня, не забывайте об этом.
— Как тут забыть, — проворчал Линг. — Отец скоро умрёт, споры из-за престола снова в разгаре.
— Как помрёт? — подскочил Ал. — Ты же его филосовским камнем вылечил.
Линг слабо поёрзал на месте и сказал:
— Да, я вылечил отца от болезни, но ему этого мало. Отец жаждет бессмертия, а не долгой жизни, после излечения он продолжил принимать ртуть и прочие «спасительные» яды. Болезнь и вернулась ещё в более тяжкой форме. Я отказался во второй раз лечить отца. Жертвы людей, запечатаных в камне, не должны уходить на всяких недоумков.
Линг сжал кулаки.
— Раньше я готов был ради отца выполнить всё, лишь бы увеличить свои шансы на трон, но после Аместриса понял — филосовскому камню не место в руках идиота. Но отец, видимо, уверен, что я помогу ему жить вечно, поэтому до сих пор наследника не назначил.
Ал сочувственно положил руку другу на плечо.
— Тяжело тебе приходится. У тебя сорок два брата и сестры. Вру, сорок девять уже, сорок два было четыре года назад. — Юноша горько заметил. — А у меня всего лишь один одинёшенький брат.
Линг усмехнулся:
— У меня тоже одна одинёшенькая сестра Мэй. Остальные братья и сёстры не сильно-то меня жалуют. Главы великих кланов, как мой, владеющие провинциями, видят во мне главного конкурента, а главы маленьких кланов вроде Чан считают меня главной угрозой для жизни их кланов. Система монаршеской семьи и наследования у нас просто дебильная, — ругнулся Линг.
Мэй грустно вздохнула, к ней подошла Сяо Мэй и уткнулась носом в хозяйку. Линг слегка приобнял сестру. Альфонс почувствовал неладное в друге. Он жил возле Линга два года, но принц лишь мимолётно рассказывал ему про дела кланов и империи, юноша предпочитал отсиживаться в ресторанах за сытными блюдами, чем за политикой.
— Наша монархия отличается от других монархий мира, — сказал Линг. — В стране живут пятьдесят кланов — основателей. Триста лет назад эти кланы были мелкими княжествами, пока все не объединились в одну империю. С тех пор установлена традиция — новому императору отдают в наложницы дочь из каждого клана, только пятерых женщин император может сделать законной женой. Моя мама удостоилась этой чести, а мама Мэй нет. При каждом императоре возникал жёсткий вопрос — кто будет следующим наследником? Но почти всегда старшего или любимого сына император назначал наследником. Но наш папаша и не думает о нём, хотя скоро отправится на тот свет.
Мэй избавилась от объятий Линга и произнесла:
— Одни кланы обладают провинциями, они составляют стержень государства, а другие довольствуются скудными имениями и живут в страхе за своё существование. Триста лет назад было сто кланов — основателей, только половина дожила до наших дней. Единственный способ исправить положение бедному клану — дочь главы должна стать женой, а не наложницей императора. Но из поколения в поколения жёнами становится девушки из одних и тех же знатных кланов. Вот поэтому я отправилась в Аместрис за камнем, если бы я нашла его и подарила отцу, то мы бы с мамой заслужили благосклонность императора, а клан Чан вылез бы из нищеты и страха.
— А сколько людей из всех сорока девяти детей императора стремяться завладеть империей? — спросил Ал.