— Не очень-то ты и разжился богатствами, когда ходил на этот город несколько лет назад. — Хмыкнул Генрих Зугиверт. — Предместья ты сжег, но вот сам город. Где были укрыты основные ценности, не взял.
— В этот раз обязательно возьму. — Скривился Зигфрид Рейберг, слегка уязвленный насмешкой друга.
В этот момент, со смотровой башни подали сигнал и въездные ворота стали со скрипом открываться.
— Кажется, Лихтенхатен со своими рыцарями прибыл. — Высказал свою догадку Генрих. — Пойдем. Поприветствуем нашего компаньона.
Глава 5
Давид и Гедимин, встретились с братьями, Скалдоном и Сурмине, на границе Литвы и Жамойтии. Братья выглядели слегка разочарованными. Видно ожидали, что приедет сам Витень, или как минимум, войск будет побольше, чем те дружины, что привели с собой молодые князья.
— В Жамойтии сейчас относительно спокойно. — Как ни в чем не бывало, начал разговор Гедимин. — А у отца и помимо вас дел невпроворот.
— Такое спокойствие как у нас сейчас, похуже иной войны будет. — Недовольно посмотрел на Гедимина с Давидом, Сурмине. — Знать, во всю за нашими спинами с орденом шушукается. Того и гляди, в открытую их сторону примут. Да еще и этот набег. С такой войной мы еще не сталкивались. Как тати в ночи крадутся. Только села жгут. Людей всех убивают, не взирая на возраст. Скотину, и ту не жалеют под нож пускают. А если, не дай боги, за этим большой поход последует? Да предатели в спину ударят? Какими силами отбиваться будем?
— Поэтому, отец сейчас договор с Полоцком заключает, об объединении наших земель. Да с Турово-Пинскими князьями переговоры ведет. Если с этими княжествами объединимся, то от ордена отбиваться намного легче будет. А то и вовсе, хребет им переломаем. Ну, а чтобы этих ваших татей извести, думаю и наших сил, с лихвой хватит.
— Мы-бы их и сами извели. — Вступил в разговор Скалдон. — Да только черт их знает, где их искать? В какую сторону метаться? По всей Жамойтии села полыхают. Рыцари, большие поселения и крепости стороной, по лесным тропам обходят. Так что и не разберешь, где в следующий раз ударят.
— Значит и нам не следует всей толпой в одно место кидаться. — Прервал Скалдона Давид. — Это их хитрое нововведение, совсем не новость. В Псковских землях они нечто подобное тоже устраивали. Вот только, мы их быстро отучили разбоем заниматься. Как правило, такие отряды не многочисленны, но все равно следы оставляют. Да к тому же, рано или поздно, они обязательно к своей границе потянутся. Если по следам нагнать не удастся, то возле границы перенять сумеем.
— Так ты предлагаешь разделиться? — Прищурившись, посмотрел на Давида Гедимин.
— Да. — Кивнул головой Давид. — Так их проще загонять будет. Как зверя на охоте. А после того, как эти отряды изведем, предлагаю самим по орденским землям подобным набегом пройтись. Да желательно и не один раз. Чтобы они сами, на собственной шкуре, всю прелесть подобной войны прочувствовали.
— А что, такой расклад мне нравится. — Хлопнул в ладоши Сурмине. — С удовольствие, орденским фольваркам красного петуха пустил-бы, а еще лучше, какой-нибудь их замок спалить вместе с их братией.
— О замках потом помечтаем. Сначала рыцарей из наших земель выбьем, а там видно будет. — Прервал радужные мечтания брата, Скалдон.
— Я здешних мест, совсем не знаю. Поэтому, если дадите проводника, перекрою границу. — Предложил Давид.
— Дружина у тебя для этого маловата. — Насторожился Гедимин.
— Мой отец, с неполной сотней против тысячи выходил, и победы одерживал. — Улыбнулся ему Давид. — Не в количестве дело, а в умении.
— И все же, я настаиваю, чтобы ты, как минимум полсотни моих воинов с собой взял. — Нахмурился Гедимин.
В его душе зашевелился червячок сомнения. А вдруг Давид к тевтонам, или брату, переметнуться решил? Хоть и противно от таких мыслей, вроде сдружились крепко, но ведь человеческая душа потемки. Вон, жамойтская знать не только о дружбе забыла. Родственные отношения от предательства не уберегают. Друг против друга мечи подымают.
— Если ты мне не доверяешь, и думаешь, что я к тевтонам переметнусь. — Понял куда клонит княжич, Давид. — То мне здесь делать нечего. Потому что доказывать все время свою преданность, я не намерен. Да к тому же я не тебе, и не твоему отцу служить пришел. Я здесь, чтобы родные земли от врагов защищать, а не искать вашей милости.