- Ваше Величество, - словно издалека, услышал он голос Илая.
- Что? – Король оторвался от окна, прошел к столу и сел в кресло. – Простите, я не расслышал, что вы сказали, князь.
- Я хотел узнать, Государь, каково будет ваше решение относительно моей просьбы.
- Прежде, чем принять какое-то решение, я хотел бы переговорить с князем Маем. Если он разделяет ваше мнение о…вашем будущем отчиме и его тяготит общество графа, то я освобожу его от этой неприятной для него обузы. Вы больше не понадобитесь мне сегодня, можете идти.
***
Оставшись один, Альберт некоторое время сидел, бездумно глядя в тёмное окно. Боль не проходила, глухая, тягучая…
- Тефан – жених князя Саркиса, - повторял он снова и снова. Сердце ныло от этой мысли. Он не мог понять – почему?
Молодой король никогда не знал ревности, не понимал её, полагая себя выше этой низменной, как он считал, стороны натуры. Зачем ревновать, если хорошеньких омег так много, и все они к твоим услугам? Стоит лишь захотеть…
Если подумать, получается, что он не знал не только ревности, но и любви. Когда ему исполнилось шестнадцать, отец в первый раз привел к нему в спальню омегу. Тогда Альберт смутился и не знал, что нужно делать. Они играли до рассвета в шашки.
Король отец учел свою ошибку и свел сына с прожженным светским львом. Этот немедленно взял дело в свои руки и обучил юного принца всем тонким фокусам любовно-эротической науки, которые знал сам. И понеслось - элитные куртизаны, фавориты, просто случайные омеги на ночь... Сплошная лента гибких тел и вседозволенность в постели. Но о любви речь даже не шла, о ревности тем более.
Князь Тосио сначала попытался стать для Альберта кем-то особенным, но это шло не от избытка чувств, а из холодного расчета. Он не хотел ни с кем делить монаршее внимание, надеясь выиграть как можно больше привилегий, как для себя, так для своей семьи. Альберт его не осуждал, но и любви к красавцу не испытывал, ни разу не задавшись для себя вопросом, действительно ли он ему так верен, как пытается казаться.
Так почему его так мучает мысль, что Тефан Уллиян, по сути совсем незнакомый ему провинциальный дворянин, скоро выйдет замуж и будет принадлежать душой и телом своему супругу?
«Я увлечен им. Нет, лучше быть с собою честным! Я без ума влюблён в него, хочу, чтобы он был моим, только моим, и не иначе!»
Альберт прекрасно понимал, почему так боится потерять этого юношу. В Тефане была искренность, верность, настоящее, неподдельное обожание. Ему он мог довериться, раскрыть перед ним душу и мысли без боязни оказаться непонятым, тайно осмеянным, преданным. Этот омега все поймет и все простит, даже грехи, простит и оправдает любящим сердцем. Он должен удержать его любой ценой. Если же граф уйдет, то он опять останется один, в кругу враждебных лицемерных лиц, общение с которыми ввергало его в пучину отчаяния.
Князь Илай считает Тефи хитрым интриганом, охотником за состоянием. Но прав ли он? Скорее всего нет. Илай не хочет, чтоб отец женился и судит о его избраннике предвзято.
Альберт не хотел верить, что Тефан порочен. Если сомневаться в нем - значит перестать доверять самому себе.
Неожиданно рванул порыв ветра. Под его напором форточка дернулась и распахнулась. Донеслись негромкие звуки музыки. Альберт узнал полонез – внизу, в зале продолжался бал.
«Он там сейчас танцует, и какой-нибудь распутный альфа прижимает его к своему мощному телу, шепча на ухо пошлые глупости. Рука Тефи лежит на плече кавалера, а он … - дальше Альберт думать не стал, в глазах потемнело от бешенства, а пальцы сами собой сжались в кулаки. Он встал и решительным шагом направился к выходу. - Это невыносимо. Я должен прекратить это и объясниться с ним. Иначе я просто сойду с ума».
***
Большая парадная лестница разделяла второй этаж губернаторского особняка ровно на две половины. В левом крыле размещался домашний кабинет хозяина, любезно предоставленный сейчас во временное пользование королю, а также малая гостиная, библиотека и будуар хозяйских сыновей. Правое крыло занимали спальни и комнаты для гостей.
Сама лестница упиралась в крохотный зальчик, в два окна, а из него в обе стороны отходили короткие широкие коридоры.
Обуреваемый демоном ревности, Альберт не прошёл, а промчался по гостиной и коридору, вылетел к лестнице – и вдруг резко остановился, точно наткнулся на невидимую глазу стеклянную стену. В маленьком зальчике лицом к окну стояла одинокая хрупкая фигурка, зябко сжимая на плечах тонкие руки. Несмотря на скудное освещение, король без труда узнал Тефана.
В нем тотчас вспыхнула привычная болезненная подозрительность. Как, снова юный граф оказывается в совершенно неожиданном месте, и именно там, где их пути странным образом пересекаются? Что это - случайность или все-таки далеко идущий коварный расчет?
Некоторое время он молча наблюдал за Тэфи. Было вовсе непохоже, что он кого-то ждет. Нет, он просто стоял, обхватив руками плечи и поёживаясь, - из окна дуло, а на нем был лишь легкий шелковый костюм.
Тонкая фигурка на темном фоне окна выглядела удивительно беззащитной. Альберту захотелось подойти к нему, обнять и согреть своим телом.
- Что вы здесь делаете, граф? – злясь на себя, спросил он резче, чем собирался.
Тефан узнал его голос и обернулся, невольно качнувшись навстречу. Глаза вспыхнули радостью, но тут же погасли. Чутким сердцем он сразу же уловил произошедшую в короле перемену. Отступив на прежнее место, юноша церемонно поклонился.
- Ваше Величество?... Как неожиданно… Я немного задумался и не заметил Вашего появления..
- Простите, если напугал вас.
- Вы ничуть меня не испугали. Напротив, я очень рад Вас видеть.
- Вы не ответили на мой вопрос, – напомнил он, подходя ближе. - Как вы здесь оказались?
- Мы с Маем… с князем Эйденом были на балу. Ему вдруг сделалось нехорошо от духоты, и мы присели в кресла. Ваш брат, Его Высочество принц Амалий, случайно увидел нас и предложил князю отдохнуть в одной из свободных гостевых спален. Я проводил его сюда и вышел, потому что он задремал. Мне не хотелось возвращаться на бал, и я решил немного постоять здесь в тишине. Простите, Ваше Величество, если я сделал что-то недозволенное. Я сейчас уйду.