Мутным взором он смотрел на знакомый кулон, чувствуя себя на грани безумия - его любимый изменил ему с Илаем! Двойное предательство потрясло Альберта так сильно и мучительно, что он пошатнулся, а из груди его вырвался вопль отчаяния. И неужели в этом мире верить никому нельзя? И верный друг, и единственный на земле любимый, которому он доверял, как самому себе - оба лжецы и лицемеры!
Ему было так больно, как никогда в жизни, до сего часа он и не подозревал, что в мире существует подобная боль. На негнущихся деревянных ногах он вышел из спальни и прикрыл за собой дверь, - скорее интуитивно, чем осознанно, горьким взором обвел привычную милую обстановку гостиной, навсегда прощаясь с рухнувшим в одночасье счастьем. С нехорошей ухмылкой подошел к стоящему у окна мольберту, снял наброшенное поверх холста чистое белое покрывало.
С почти законченного портрета на него радостно смотрел абсолютно счастливый человек. Любящий и любимый…
- Какое лицемерие! - горько прошептал он, сжимая пальцы в кулаки. - Распутный предатель еще находил время совершенствовать моё лицо! Верно, отдыхая от любовных утех с князем, или в предвкушении их.
Король остро пожалел, что безоружен, - сейчас он с большим удовольствием проколол бы шпагой собственную улыбающуюся физиономию, это доставило бы ему мучительное удовольствие, сродни тому, что испытываешь, убивая лютого врага. Он вздохнул, набросил обратно тряпицу, повернулся и вышел из комнаты.
Сквозь неплотно прикрытую дверь спальни за ним осторожно наблюдал выскользнувший из гардеробной Илай. Он все сделал в точности с составленным накануне планом: наследил в комнате своим запахом, измял девственно чистую постель ненавистного омеги и оставил на подушке несколько волосков. Посчитав свою миссию исполненной, собрался уходить, однако судьба распорядилась иначе. Звено цепочки у него на шее неожиданно разошлось, и золотой кулон - подарок короля, упал куда-то возле прикроватной тумбы. Илай нагнулся подобрать, но драгоценная вещица закатилась далеко, пока он шарил в поисках, услышал звук шагов и голос Альберта Пришлось ретироваться в шкаф, в надежде, что государь тоже не обнаружит кулон, и он отделается в этой авантюре "малой кровью"...
И вот теперь, когда случилось то, на что он не рассчитывал, Илая раздирали совершенно не те чувства, какие должны были. Он не боялся за собственную участь и не испытывал злорадства или удовлетворения, напротив, его охватили безмерное сожаление и раскаяние…
Соглашаясь участвовать в грязной авантюре, придуманной ревнивыми омегами, он жаждал только одного – насолить Тефану и изгнать его из королевской спальни. О чувствах государя он не подумал, считая графа его очередной незначительной прихотью…
Боль Альберта потрясла его. Ах, если бы он мог повернуть время вспять и всё исправить!
***
- Как поживает твой дядюшка, Тефан? – спросил князь Май. – Если не ошибаюсь, он покинул столицу в начале зимы?
- Да, лекарь настоятельно рекомендовал ему вернуться домой, поскольку здешний сырой климат неблагоприятно сказывался на его здоровье.
- Как же он чувствует себя теперь?
- Значительно лучше. Недавно я получил из поместья письмо.
- Я рад слышать, что Его Светлость здоров, чего не скажешь о тебе, Тефан. Я давно не видел тебя и мне очень заметны перемены к худшему. Ты побледнел, под глазами круги, цвет лица нездоровый. В чем причина, ты плохо ешь? У тебя бессонница?
Они сидели в небольшой приемной, ведущей в покои принца Амалия. Брат короля был в отъезде, и омеги получили возможность без помех поговорить друг с другом.
Они не виделись целых два месяца – перед родами Май не появлялся на людях. Неделю назад он благополучно разрешился от бремени, став отцом здорового крепкого младенца альфы, и сегодня впервые появился при дворе, чтобы приступить к своим обязанностям.
- Не знаю, что и сказать тебе, Май, - растерянно проговорил Тефи, - в последнее время я действительно чувствую себя как-то странно. Думаю, что у меня что-то с желудком. Аппетита нет, особенно на рыбу, хотя я всегда любил ее, и кроме того, участились приступы тошноты, иной раз довольно сильные. Пока не попью чего-нибудь кислого, даже с постели встать не получается, так и держу под рукой кувшин с травяным отваром.
- Тебя тошнит? – живо отреагировал князь. – Знакомая картина. Может, ты беременный?
- Беременный? – ошеломленно пролепетал Тефан. – Да ты что, Май? Я как-то никогда не думал об этом…
- А ты подумай, - обняв друга, радостно зашептал князь, - это замечательная новость, и я уверен, что ОН тоже будет на седьмом небе от счастья! Он осыплет тебя золотом, ты будешь купаться в роскоши!
- Да у меня и так вся спальня завалена блестящими украшениями, - засмеялся граф, - куда ж больше?
- Ты скажешь ему? – заговорщицки подмигнув, спросил Май.
- Скажу, - без колебаний ответил Тефи, - но вовсе не для того, чтобы утонуть в золоте. Просто я считаю, что Альберт имеет право знать об этом, кроме того, мне всё равно не удастся долго скрывать от него своё положение. Но сначала необходимо удостовериться, так ли это. Завтра же проконсультируюсь с лекарем. Подскажи, к кому лучше обратиться, чтобы не из болтливых был?
- Могу порекомендовать моего...
Князь не успел закончить фразу. Дверь в приемную принца распахнулась, и вошел король. Его красивое лицо было бледно и бесстрастно, но в глазах застыло обычно несвойственное ему выражение растерянности.
- Ваше Величество, - Май, а за ним и Тефи поднялись с кресел и поклонились, - с благополучным возвращением!
Альберт посмотрел на омег с некоторым недоумением, и Май уловил мелькнувшую на его выразительном лице новую неожиданную гамму чувств - от искреннего сочувствия, обращённого к нему, - до яростного негодования, адресованного Тефи.
Обрадованный долгожданной встречей, Тефан ничего не заметил.
- Не сочтите меня невежливым, любезный князь, но я вынужден прервать вашу беседу, - сказал король, - мне необходимо сейчас же переговорить с графом Уллияном. Прошу вас, оставьте нас.