Такой незаконный способ добычи алкоголя некоторое время сходил ему с рук, пока однажды он не попался за этим занятием. Мистер Чарльстон не стал вызывать полицию, а отволок бедолагу в цех для восстановления покрышек, где вместе с двумя рабочими сделал из Джона отбивную, и выкинул на улицу, не заплатив ни цента за отработанную неделю.
Джон встал с тротуара, кое-как, пошатываясь, добрёл до ближайшей колонки, вытер с лица кровь, промыл синяки и ссадины и медленно побрёл домой.
В жилище он проскользнул незаметно, зная, что отец не ждёт его возвращения так рано, и сразу прошмыгнул на кухню, справедливо рассчитывая на кое-какие остатки еды со вчерашнего дня. Но не успел он съесть и кусочка, как услышал громкое покашливание в дверях и, обернувшись, увидел в дверном проёме отца. Тот стоял, пошатываясь и тяжело дыша, и молча смотрел на Джона. Затем он сделал пару шагов вперёд и протянул руку, недвусмысленно требуя ежедневной дозы выпивки. Джон, зная нрав своего папаши, понял, что ему несдобровать, и лихорадочно, один за другим, стал открывать ящики стола в поисках предмета самообороны. Там он и увидел тот самый пистолет, используя который отец не так давно вынудил Джона приносить ему ежедневно выпивку. Судорожно схватив оружие, Джон почти закричал:
– Не подходи! Стой! Ещё шаг и я выстрелю!
Его отец остановился, опустил руку, попятился, слегка пошатываясь, и, посмотрев на Джона мутными от беспробудной пьянки глазами, произнёс заплетающимся языком:
– Что, сынок, застрелишь своего отца? И не жаль? Впрочем, жалость никогда не была твоим недостатком. Тебе не было жаль даже свою сестру! Зачем ты убил её, Джонни?
Жуткая обида от невероятного обвинения захлестнула сознание, палец сам надавил на спусковой крючок и в ответ на вопрос прозвучал выстрел…
–2–
Из тяжёлых воспоминаний Джона вывело громкое лязганье дверного замка. Дверь отворилась, в двери стоял надзиратель с дубиной.
– Встать! Лицом к стене!
Джон повиновался. Второй охранник прошёл в камеру и кинул на кровать какую-то толстую книгу, отдав короткий приказ:
– Читай! Надеюсь, это спасёт твою заблудшую душу!
Джон повернулся, и в этот момент получил два удара дубиной по голове и по рукам, сопровождаемые злым окриком:
– Я сказал «лицом к стене», сукин сын! Никогда не поворачивайся, пока мы не выйдем из камеры!
С этими словами охранник вышел, и дверь вновь захлопнулась. Джон взял книгу в руки, прочитал название и бросил назад. Книгой оказалась «Библия». Не то, чтобы Джон имел что-нибудь против религии, но в данный момент его внутреннее состояние не предполагало глубоких философских размышлений. Он снова уселся на кровать, и невесёлые воспоминания вновь захватили внимание. Так прошла почти вся ночь, и под утро Джон опустил голову на подушку, на некоторое время всё-таки забывшись беспокойным сном.
Проснулся он от страшного рёва сирены, означающей подъём и начало проверки. Раздалось громкое лязганье многочисленных замков, захлопали двери соседних камер, пока, наконец, не дошла очередь и до камеры Джона. Он встал и, не дожидаясь повторных ударов дубинкой, повернулся лицом к стене. Охранник осмотрел камеру и отдал короткий приказ на выход, «вежливо приглашая» Джона позавтракать.
В тюремной столовой Джону не нашлось места, чтобы присесть, но это его не беспокоило, поскольку еда всё равно не лезла в горло. Он терпеливо дождался окончания «трапезы», совершенно не заметив недвусмысленных плотоядных взглядов нескольких отморозков, поглощающих завтрак.
Затем прозвучал приказ на построение перед распределением на работы, на котором Джон узнал, что он назначен в бригаду по обработке и покраске автомобильных кузовов.
Первый день прошёл без приключений, однако он оказался невероятно трудным. Постоянная необходимость вести отнюдь не детскую борьбу за выживание в течение последних пяти лет сделала подростка привычным к тяжёлой работе, но тут нагрузка оказалась настолько большой, что Джон буквально валился с ног от усталости к концу дня и, вернувшись к вечеру в свою камеру, заснул, едва опустив голову на подушку. Впрочем, это было не так уж и плохо, поскольку разум таким образом был отвлечён от мрачных мыслей.