Образы Клычли, Берды, Аллака, Меле олицетворяют в романе наиболее передовую, сознательную часть туркменского дайханства, на которую опирались большевики в борьбе за влияние в народе, за победу социалистической революции.
Но не все герои произведения могут правильно осмыслить происходящие события, выбрать единственно верную линию поведения в условиях ожесточённой классовой борьбы. Патриархальный уклад жизни туркменского аула, старые обычаи и традиции, испокон веков формировавшие общественное сознание дайханина, мешали духовному возрождению людей. Писатель мастерски показывает это на примере образа Нурмамеда — дяди Берды.
Это откровенный и последовательный приверженец старых обычаев и традиций. В точном использовании и соблюдении правил и заповедей шариата и адата он видит торжество подлинной справедливости, нравственного усовершенствования человека.
Законы родства заставляют Нурмамеда стать на защиту племянника. Он приютил Берды и Узук, когда они покинули родной аул, спасаясь от преследований Бекмурад-бая, сделал всё от него зависящее, чтобы молодые были счастливы.
Но когда Бекмурад-бай с согласия духовных отцов — ишана и ахуна, с помощью полицейских совершает злое, чёрное дело, противоречащее дедовским обычаям (Берды заключён в тюрьму, Узук похищена), то вера Нурмамеда в установление справедливости мирным путём была поколеблена.
Открыто и прямо бросает он в лицо духовным пастырям гневные обвинения: «Почему бая нужно хвалить за удаль, а юношу, спасающего свою любовь, надо изгонять и убивать? Чем виноваты молодые? Только тем, что полюбили друг друга без вашего согласия? Где же вы, почтенные святые старцы, видите правду, где ваша справедливость? Если бы её можно было найти в любом месте, Берды не поехал бы из Мары искать её в Ахале. Правда у того, у кого сила. Вот какая она, ваша правда, почтенные ишан-ага к ахун-ага».
Тем не менее в период гражданской войны, когда, казалось бы, возникли самые благоприятные условия для борьбы за справедливость, за правду, Нурмамед проявляет полное непонимание сущности происходящих событий, расстановки классовых сил. Главная его забота — обзавестись конём и винтовкой, чтобы отомстить Бекмурад-баю за обиды, причинённые ему и его племяннику.
Любопытный разговор состоялся между ним и Клычли в марыйской чайхане, где остановился Нурмамед в поисках Берды. Диалог этот как нельзя лучше свидетельствует о наивности представлений дайханина, о его безразличии к тому, что происходит вокруг.
Много воды утекло в Мургабе, прежде чем Нурмамед пришёл к убеждению, что истинными защитниками правды и справедливости, к которым он стремился, являются большевики, такие люди, как племянник и его друзья. Именно за ними пошло подавляющее большинство дайхан.
Интересна и значительна в романе фигура Черкез-ишана. Это представитель имущего класса. Сын именитого и авторитетного в мусульманских кругах ишана Сеидахмеда, Черкез-ишан, казалось бы, не должен сетовать на судьбу, жить безбедно, в полном довольстве и благополучии.
Но он вступает в конфликт со своей средой. Ему, умному, образованному человеку, становятся ненавистными фальшь и лицемерие, мнимое благочестие и равнодушие к судьбе ближнего, процветавшие среди духовенства. Не представляя реальных путей борьбы с косностью и ложью, темнотой и невежеством, Черкез-ишан оригинальным способом протестует против всего этого. Он бреет бороду — важнейший атрибут духовного сана, оскверняет уста (о ужас!) употреблением спиртного, носит европейскую одежду, ударяется (об этом, правда, автор пишет лишь намёками) в вольнодумство, которое не выходило за рамки идеологии джадизма, развивавшейся до революции на Востоке.
Перемены, происшедшие после революции, увлекают Черкез-ишана. Он прочно связывает свою жизнь с Советской властью, активно участвует в осуществлении культурно-просветительных мероприятий, организации новых школ. Ему доверяют должность заведующего отделом народного образования, и он оправдывает возлагаемые на него надежды.
Образ Черкез-ишана — совершенно новый, не традиционный для туркменской прозы Он свидетельствует о многосторонности материала, введённого писателем в роман, о глубоком и обстоятельном художественном исследовании исторической действительности.
Духовный рост героев произведения изображён X. Дерьяевым как сложный психологический процесс борьбы человека с самим собой, со множеством предрассудков, с частнособственническими инстинктами. Очень любопытен в этом отношении образ Торлы, дайханина-бедняка, человека, в общем, доброго, трудолюбивого, способного на благородные поступки. Ему дважды обязана Узук своим спасением.