— Народ не так-то просто пойдёт в его войско.
— У избранного хана свои права — он не станет спрашивать согласия народа! — сказал Клычли и, подавшись вперёд, закричал:
— Арчина Мерсда нужно избрать ханом!
В другом конце схода подал голос Ага Ханджаев:
— Хотим ханом Сухан-бая!
Эти два возгласа нарушили неустойчивое равновесие схода. Сход загудел растревоженным ульем. Как горох из прорвавшегося мешка, со всех сторон посыпались имена претендентов. Каждый кричал своё, не слушая соседа. Кое-где уже начали посматривать друг на друга злыми глазами. Бекмурад-бай попытался утихомирить людей, но чем больше он призывал к спокойствию, тем громче и беспорядочнее становился шум. Пробормотав: «Не дай бог…», — ишан Сеидахмед сунул знамя одному из джигитов и, подобрав полы халата, снова уселся на своё место, закрыл глаза и зашептал молитву.
Среди множества выкрикиваемых имён наиболее часто повторялось имя Сухана Скупого. Ханджаев вопил пронзительным фальцетом, как игла прошивающим общий шум. Ему вторили сильный голос Клычли и рокочущий басок Сергея. Их единомышленники подступали уже к самому помосту.
— В жилах Сухан-бая ханская кровь!
— Сухан-бай наследник хана!
— Не хотим иного хана, кроме Сухан-бая!
Бекмурад-бай смотрел на кричащих, сумрачными тёмными глазами. Под усами арчина Мереда пряталась насмешливая улыбка. Некоторые аксакалы недоуменно переглядывались и пожимали плечами: жирный торговец халатами — и вдруг хан? Чудны дела твои, господи! Зато Сухан Скупой пыжился от гордости и круглел на глазах, как надуваемый бычий пузырь. По его лоснящемуся лицу катился обильный пот, струйками стекая на грязную рубаху. Сунув в рот кончик бороды и перетирая зубами волосинки, Сухан Скупой жадно ловил выкрики и всякий раз радостно вздрагивал, когда слышал своё имя.
Карагёз-ишан наклонился к пергаментно-прозрачному уху ишана Сеидахмеда.
— Я думаю, в бесплодное дерево камни не бросают, ишан-ага. Если народ хочет ханом Сухан-бая, следует посчитаться с мнением народа. Я понимаю так же, как и вы, что не такой предводитель нужен сейчас текинцам. Однако что ни говорите, Сухаи-бай потомок ханского рода. Да и кроме того такие влиятельные и умные советники, как Бекмурад-бай, помогут ему. Возможно, Сухан-бай только считаться ханом будет, а настоящая власть в руках у Бекмурад-бая окажется.
Ишан Ссидахмед быстро приоткрыл один глаз — словно вороватая мышь высунула спой острый носик из норки.
— Бекмурад-бай согласен на это?
Карагёз-ишан пожал плечами.
— Насколько мне известно, Бекмурад-бай человек рассудительный. Вряд ли он захочет противопоставите своё мнение мнению большинства.
— Он — тот, который сделал вам из зелёного дерева огонь, и вот — вы от него зажигаете, — пробормотал ишан Сеидахмед, опуская на глаз тонкую кожицу века. — Знает аллах, что творит, но помыслы его не всегда доступны понятию смертных. Иной раз берём зло, принимая его за добро, иной раз добро почитаем злом… Где правда, где кривда — понять трудно: глубок колодец премудрости господней и не каждому дано зачеркнуть в нём… Если Бекмурад-бай не возражает, я согласен, — закончил Сеидахмед деловито.
Уговаривать Бекмурад-бая не пришлось — ом согласился как-то неожиданно легко, сразу. Клычли вскочил на топчан, поднял левую руку, требуя внимания.
— Люди! — весело крикнул он. — Свершилось! Ишан-ага назвал имя — вы назвали другое. Ишан-ага согласился с вашим мнением. Вот сидит Сухан-бай — отпрыск наших бывших ханов. Он будет достойным правителем текинцев… Встаньте, Сухан-ага, перед избравшими вас людьми! Примите священное знамя Каушут-хана и приумножьте его славу!
Ишан Сеидахмед сидел неподвижно. По толпе пробежал тихий ропот. Карагёз-ишан быстро поднялся. взял у джигита знамя, протянул его Сухану Скупому. Сияющий, обливающийся потом от волнения, Сухан Скупой принял знамя и тотчас сунул в рот кончик бороды.
— Начинайте благословение, ишан-ага! — твёрдо подсказал Карагёз-ишан ишану Сеидахмеду.
Тот открыл глаза, горестно вздохнул и запричитал;
— Да будет ваш хан настоящим ханом, люди! Живите в вечном благополучии! Пусть мешки ваши наполнятся мукой и хлеб не помещается на сачаке! Пусть, степи ваши будут полны скотом и да множится он изо дня в день! Да будет щедр хан к почитающим закон и милостив к ослушникам! В дружбе и согласии живите — и джигиты ваши пусть будут смелы, как львы, а девушки — прекрасны! Да будут все святые союзниками вашими, да скажут ангелы: аминь!.. Аминь! — Закончив благословение, ишан Сеидахмед поднял руки кверху. Глядя на него, подняли руки все — и согласные и несогласные: так надо — деяние свершилось и освящено именем господа. Они стояли так всё время, пока ишан шептал молитву, призывая милости аллаха на вновь избранного хана.