— Тем же, чем и вы, — лукаво задрал бровь Жак. Видно было, что шут уже оправился от своих кошмаров и снова становится собой — веселым, ироничным и улыбчивым.
— Я? — нахмурился король. — Не морочь мне голову, я отлично знаю, как ко мне относятся мои придворные дамы. Они строят мне глазки, добиваются моего внимания, спят со мной, стоит только этого пожелать, нагло льстят в глаза, пытаясь скрыть, что на самом деле я им противен… и за глаза называют уродом. Дорогие подарки и статус королевской любовницы — вот что их ко мне привлекает. Женщинам нравится золото, платья, украшения и положение в обществе. А при чем тут ты?
— Вы пропустили самое главное! — засмеялся Жак. — Больше всего их привлекает ваша корона. Они безумно хотят себе такую же.
Король вполголоса выругался. За пять лет правления его так часто донимали разговорами о браке и семье, что он успел приобрести стойкое отвращение к этой теме. Шеллар III был убежденным холостяком и приходил в ужас от одной мысли, что рано или поздно ему придется обзавестись супругой. А все, кому не лень, считали своим долгом напоминать королю о том, что династии необходим наследник. По несколько раз на день.
— Они знают, что ты пользуешься моим расположением, — сделал вывод король, — и пытаются у тебя выведать, как этого можно добиться? Интересно, и что они надеются услышать? Ты же не женщина, ты просто мой друг.
— Видите ли… — Жак вздохнул и посерьезнел. — Они каким-то образом знают о том, что была одна женщина, к которой вы относились совсем иначе, чем к другим. Не знаю, откуда им это стало известно. Но каждая ваша новая фаворитка, поимев честь перепихнуться с вашим величеством, обязательно приходит ко мне в надежде расколоть меня на предмет того, какой была эта женщина и что вы в ней нашли. Чтобы с пользой использовать эту информацию.
— И что ты им говоришь? — полюбопытствовал король.
— А что я могу сказать? Я вам свечку не держал. Вы же со мной на эту тему не откровенничали, вопреки ожиданиям наших дам. Я им разные вещи говорю. От настроения зависит. Иногда откровенно вру какую-нибудь несусветную чушь, иногда признаюсь, что не знаю…
— Постой-ка, — спохватился король, — это не после твоих «полезных советов» герцогиня Дварри пришла ко мне, разрисовав лицо красками, с перьями в волосах, и, отдаваясь, завывала как кошка в голубую луну?
Жак тихо захихикал, что было очень близко к положительному ответу.
— Спасибо, — хмыкнул король. — Спасибо за то, что стараешься разнообразить мою скучную жизнь. Хорошо, что это был я. Любой нормальный человек после этого остался бы импотентом до конца своих дней.
Жак захохотал.
— Ну разве я знал, что она такая дура? — простонал он. — Я же не думал, что она это воспримет всерьез и в точности выполнит… А что, это было так страшно?
— Ну, чтобы напугать меня, этого явно недостаточно. Слушай, а графине Монкар ты сказал что-то подобное? За что она так на тебя обиделась?
— Нет. — Жак перестал смеяться и серьезно объяснил: — Она меня так достала, что я ей откровенно нахамил. Я сказал, что та женщина не облизывалась на вашу корону. Видимо, графиня считает себя и невообразимо умной, и тонкой интриганкой, и неотразимой женщиной. То, что я так запросто раскрыл ее гениальные замыслы и неодобрительно высказался о них, ее очень рассердило.
— Алису я завтра отставлю, — задумчиво сказал король. — Не то чтобы я хотел ее наказать, но после такого свинства не хочу иметь с ней дела. Я надеялся, что она хоть немного лучше прочих. Умнее, по крайней мере. И то, что она всего лишь лучше других умеет льстить, лгать и притворяться, для меня огромное разочарование. А тебя я попрошу… Лучше говори всем, что не знаешь. Я не хочу, чтобы по двору ходили новые сплетни.
— Хорошо, — кивнул Жак.
— А теперь относительно твоих кошмаров… Почему ты сразу мне не сказал?
— Зачем? Вы мне ничем не можете помочь. Только зря расстроитесь.
— Почему не могу помочь? Я могу, например, прийти в гости среди ночи, выпить с тобой и развлечь беседой. Ты ведь делаешь для меня то же самое. Когда до тебя дойдет, что я не только твой король, но еще и друг? Я никогда не скрываю от тебя своих проблем. Почему ты сидишь один в углу и трясешься по ночам? Ты же с ума сойдешь в одиночестве. Хоть бы любовницу себе завел, что ли…
— Кстати, — вспомнил Жак, — ваше величество, а почему вы сегодня пришли? Не в гости же направлялись среди ночи, когда я вроде бы сплю, и, возможно, даже не один? Срочное дело?