Амелия не смогла устоять перед его мелодичным, подрывающим всякую волю голосом. Было невозможно отвести взгляд от его голубых глаз, смотрящих ей в душу и заставляющих дыхание учищаться. Как он прекрасен! Она сделала шаг, затем еще один, не отрывая глаз от Уильяма, который умиротворенно улыбался ей.
Внезапно она остановилась, лицо вновь перекосило от боли: образ трех сверхъестественных тварей всплыл в ее сознании. Вампиры. Красные глаза. Клыки… Ей нужно было убраться отсюда.
Она развернулась, не отдавая себе отчет, в каком направлении будет двигаться, и побежала.
– Амелия, нет! – завопил Уильям, смотря, как его жена падает с обрыва.
Он бросился за ней, скрестив руки, и стрелой погрузился в глубокие, черные воды океана. Несколько бесконечных минут, он находился под водой, отчаянно пытаясь найти Амелию. Затем всплыл на поверхность, обернувшись вокруг себя, размахивая руками, чтобы не утонуть.
Он окинул взглядом каждый дюйм воды и, наконец, заметил ее плывущую лицом вниз, слишком близко к отвесной скале. Он попытался позвать ее, но из горла только хлынула вода, а ее имя прозвучало беззвучным окликом в его голове. Волны выбросили тело Амелии к скалам, чтобы затем снова затащить его на дно, и так раз за разом.
Первые огни рассвета загорелись на горизонте, когда Уильяму наконец удалось выбраться из воды, держа Амелию на руках. Он выбрался на песок и прижал ее к груди. Волосы лежали спутанными прядями на лице Амелии, и Уильям принялся заправлять их за уши быстрыми движениями, так чтобы дыханию ничего не препятствовало. Он пробежался взглядом по ее телу, и почувствовал слабость, осознав тяжесть полученных ею травм.
– Амелия, ты меня слышишь? – позвал он голосом, наполненным тревогой, и потрепал ее по щеке.
Она начала кашлять. Изо рта вместе со стоном вышел пузырек крови.
– Мне больно, – прошептала она.
Одной рукой Уильям обнял ее, а другой погладил по волосам, словно этим жестом хотел стереть все страдания, которые она пережила. Когда он отнял руку, она оказалась залита кровью, и у него начала кружится голова.
Идея пришла ему в голову всего на секунду, но этого было достаточно, чтобы он успел все обдумать. Он не мог этого сделать, это было запрещено. Песок вокруг него окрасился в красный цвет. Боже, он терял ее, терял с каждой секундой, и это было хуже, чем стать изгнанником.
Он поцеловал ее в лоб и, не отрывая губ от ее кожи, прошептал:
– Я могу заставить боль уйти, и могу спасти тебя от смерти, которую ты не заслуживаешь.
Тело Амелии затряслось, и ее глаза расширились от ужаса, стоило ей уловить значение его слов.
– Позволь мне умереть.
– Не проси меня об этом, я не могу тебя потерять!
– Я… я не хочу быть такой, как ты, – ее голос сорвался, и тело сотряс очередной приступ кашля.
– Возможно ты не осознаешь этого сейчас, но позже поймешь, что я сделал это для твоего блага.
Его губы скользнули по ее лицу, поцеловав в щеку, подбородок и, наконец, нежным прикосновением, в шею. От запаха крови, так настойчиво манящего его, у Уильяма закружилась голова.
– Нет! – закричала Амелия с широко раскрытыми глазами, чувствуя, как клыки Уильяма пронзают ее кожу.
– У меня не было выбора. Она бы умерла, – таков был горький ответ Уильяма, оставившего тело Амелии на кровати в их спальне.
Братья Соломоны последовали за ним, не понимая, что он хочет этим сказать.
Глаза Самуэля расширились до размера блюдца, как только он увидел рану в форме полумесяца на шее у женщины.
– Уильям, что ты натворил? – закричал он, словно громом пораженный.
Он оттолкнул его от кровати и прижал к стене.
– Ты сошел с ума, Сэм? – спросил Даниэль, подходя к Уильяму.
Самуэль резко развернул шею Амелии, показывая брату место укуса.
– Не я сошел с ума, а он, когда укусил ее и дал ей свою кровь!
Взгляд Даниэля метнулся с друга на шею Амелии и обратно.
– Ей-богу, Уилл, – прошептал он, заламывая руки за голову.
– Он напал на человека. Нарушил пакт, и теперь мы обязаны принять меры, – объявил Самуэль.
Уильям, знавший, что это значит, занял позицию между ним и Амелией.
– Ты не тронешь ее.
– Я не позволю ей обратиться, – прорычал Самуэль с по-волчьи горящими глазами. – После этого тебя будут судить, и ты знаешь, что это значит.
– Сейчас никто ничего не будет предпринимать, – пробормотал Даниэль. – Выйди из комнаты, Сэм, я хочу с ним поговорить.
– Нет.
– Убирайся из чертовой комнаты! – в гневе крикнул он. Затем глубоко вздохнул, стараясь успокоить нервы. Впервые он разговаривал со старшим братом подобным образом. – Пожалуйста, ради меня, – добавил он чуть спокойнее.