Хотя Тайши и Каза обычно сражались на одной стороне, бывали времена, когда они оказывались в противоположных лагерях. Как положено настоящим мастерам, по этому поводу они не испытывали досады. И хорошо – потому что Каза поселился по соседству с Тайши два года назад, когда решил удалиться от дел и растить сына в мире и покое. Тайши и Каза наслаждались крепкой дружбой, полной взаимного уважения. К тому же у Казы была удобная повозка, которую он любезно одалживал.
Мастер Каза напоминал арфиста – его пальцы скользили по рыбачьей сети, распутывая узлы и завязывая оборванные нити. Стиль Хуту требовал хитрости, ловкости, изворотливости – этими свойствами и отец, и сын обладали в изобилии. Цзянь много раз сходился в поединке с Кайю – оба служили, так сказать, посредниками для своих учителей.
В открытом бою юноши были равны. Преимущество, которое давали Цзяню рост и длина рук, Кайю восполнял быстротой. Они одинаково хорошо владели разным оружием, за исключением посоха, с которым Цзянь, к большой досаде Тайши, так и не научился обращаться. Оба мастера считали ниже своего достоинства на склоне лет биться ради чести и славы, однако это не мешало им соперничать при помощи учеников.
– Как поживает моя добрая подруга Линь Тайши? – спросил Каза. Глаза у него бегали так же быстро, как пальцы.
– Наставница здорова и посылает вам привет, мастер Хван, – ответил Цзянь, почтительно кланяясь.
Каза не рассердился бы, даже если бы Цзянь справил при нем нужду, но Цофи велела при каждой возможности вспоминать о правилах поведения.
Они подождали немного, пока Каза не закончил штопать кусок сети. Он смахнул белые нити с одежды, повернулся к гостям и оглядел Цофи с ног до головы.
– Тебя, похоже, голодом морят.
– Не суйте нос в чужие дела, – отрезала та. – Меня мой рост устраивает.
– У меня есть копченый лосось, свежий лосось и жаренный с луком.
Цофи приподняла висящую на поясе сумку.
– У меня есть просто редиска, маринованная редиска и редиска ломтиками.
Каза поморщился.
– Неизменная редиска. Тайши надо как-то разнообразить стол.
– Мастер Тайши не заходит в огород, с тех пор как мы вернулись. Я выращиваю редиску, потому что она неприхотливая, полезная и из нее можно приготовить массу блюд.
Цзянь не стал говорить, что все блюда из редиски на вкус были одинаковы (и не особо аппетитны).
Мастер усмехнулся.
– Как только Тайши перестанет нуждаться в твоих услугах, я немедленно тебя похищу.
– Мои услуги вам не по карману, мастер.
Он почесал щетинистую щеку.
– Я имел в виду, что из вас с Кайю выйдет отличная пара…
Тут Цофи не выдержала и расхохоталась. Зажав рот рукой, она содрогалась в тщетной попытке подавить смех. Еще несколько взрывов хохота – и девушка овладела собой. С поклоном она произнесла:
– Вы слишком великодушны, мастер.
– Неужели ты об этом не думала? – поинтересовался тот.
– Двенадцать преисподних! Нет!
– Их только десять, – напомнил Цзянь.
– А я сказала, двенадцать! – возразила Цофи и повернулась к Казе. – В любом случае для меня это честь, мастер.
Каза ничуть не смутился. Он шагнул на причал и поманил гостей за собой.
– Вы оба молоды! Еще успеешь передумать. Оставайтесь ужинать. Ехать в Бантунь можно и утром.
Старую прогулочную баржу Каза превратил в плавучий дом. Он решил, что проще втащить вверх по течению лодку, чем строить жилище. На палубе стоял холщовый шатер на бамбуковых шестах, накрывавший середину баржи. Под ним находились большой стол, шесть стульев, две кровати и странный набор рычагов, рукояток и педалей.
Каза открыл дверь в коптильню.
– Буду рад, если останетесь на ужин.
Старый козел имел в виду, что не прочь, если ему приготовят ужин, но Цзянь и Цофи охотно повиновались. Им, как правило, приходилось питаться очень неприхотливо, поэтому они не отказались от возможности наесться до отвала рыбы. Когда Цофи разложила лосося и редиску (в трех видах), Кайю вернулся с рыбалки. Девушка поджала губы и снова разразилась смехом, страшно смутив мальчика.
Затем они вместе с Казой отправились медитировать и принимали разные неудобные позы, слушая его умиротворяющие наставления. Получалось так себе. Цофи скоро растянула лодыжку, и вскоре после этого все отправились отдыхать. Каза скрылся в трюме, а Кайю влез в гамак, висевший между мачт.