– А что, не стал? – с усмешкой спросил Сонь и удостоился убийственного взгляда.
Ученику не пристало так смотреть на мастера, но никто не упрекнул Цзяня.
– Ничего не понимаю. Как мог культ Тяньди спустя пятьсот лет внезапно превратить Предреченного героя в злодея? Он ведь так и называется – культ героя! Герой – причина его существования!
– Похоже, они просто внесли кое-какие изменения, – сказала Тайши. – Теперь, когда пророчество рухнуло, культ Тяньди пытается встать на ноги, объявив Цзяня врагом. Приятно, когда есть тот, кого можно ненавидеть.
Фаузан согласился с ней:
– Гениальный ход! Да, кто-то наверняка задается вопросами, но, если почаще повторять новую мысль и хорошенько вбить ее людям в головы, она будет казаться истиной. Когда сменится поколение, никто уже не усомнится, что так и было с самого начала… – он присвистнул. – Настоятели Тяньди всегда умели обрабатывать паству.
Да уж. Тайши втайне нравились их кричаще яркие, затейливо расшитые одеяния. Мори в них выглядел эффектно и страстно. Настоятели храмов в Алланто напоминали павлинов, и Тайши любила наблюдать за постоянно меняющимися стилями. Кто бы мог подумать, что священнослужители будут задавать вкус в моде.
Цзянь был в ужасе.
– Но историю изменить нельзя!
– Разумеется, можно, мальчик, – сказал Фаузан. – Выиграв войну, получаешь на это право.
Цзянь повернулся к Цофи.
– Неужели книги, по которым ты учишь меня истории, полны лжи?
Цофи пожала плечами.
– Вероятно.
– Разве это пустяки?
Она вновь пожала плечами.
– Вероятно.
– Для нас ничего не изменилось! – вмешалась Тайши. – Мы и дальше будем делать то, что делали.
– Как вы можете так говорить? – воскликнул Цзянь. – Разве неважно, что теперь я – губитель народов Чжун?
– Неважно, что о тебе думают, мальчик, – резко сказала Тайши. – Ты и без того на самом верху списка разыскиваемых преступников. Какая разница, даже если неблагочестивые настоятели Тяньди теперь предлагают прямые билеты на небеса тем, кто тебя выдаст?
Цофи задумчиво спросила:
– А сколько стоит прямой билет на небо?
– Зависит от того, какую жизнь ты ведешь. Если достойную, то немного. Но если дурную… – Фаузан покачал головой. – Тогда, полагаю, во всех Просвещенных государствах недостанет денег.
Цзянь нахмурился.
– Они же врут.
– Это все не имеет значения, – повторила Тайши и встала. – Раз уж ты вернулся пораньше, займись делами. На рассвете мы возобновим занятия в Безголовом лесу. Но сначала вымойся. От тебя несет кошачьей мочой.
Цзянь и Цофи, поклонившись, вышли.
– Подождите, – крикнула Тайши. – Где мои булочки? Давайте их сюда.
Цофи испуганно моргнула и указала на Цзяня.
– Это он должен был за ними сходить, – наябедничала она и сбежала.
Цзянь поглядел ей вслед и принялся внимательно изучать коврик.
– Я…
– Ты забыл?
Это был не вопрос.
– Я за ними как раз шел, – уныло ответил Цзянь. – Но один добрый монах меня отвлек, и я увидел объявление…
– Добрые монахи опаснее всего.
Тайши быстро перестала огорчаться из-за булочек, но подумала: пусть Цзянь помучается совестью до утра. Пренебрегать приказами наставника, особенно в отношении сладкого, – дурная привычка, которую она не собиралась поощрять.
Двое других мастеров меж тем складывали фишки. Сонь допил вино, а Фаузан собрал свой выигрыш.
– Минуту, друзья. Я… – Тайши скривилась, словно надкусила кислую сливу. – Я должна попросить вас об услуге.
Оба подозрительно уставились на нее. Сонь заранее попятился к двери.
– Когда ты в последний раз просила меня об услуге, я три недели провел за решеткой.
– А я проснулся с ужасным похмельем и женатый на трактирщице, – добавил Фаузан.
– Надо же, я об этом совсем забыла. Но она была хорошенькая, – сказала Тайши, ткнув старого друга пальцем, а затем повернулась к Соню. – Это очень важно.
Тот вздохнул.
– Ну хорошо. Надеюсь, хуже не будет.
Тайши не собиралась подслащивать пилюлю.
– Будет. Гораздо хуже.
Глава 12. Пестрое сборище
Еще не рассвело. Король едва показался на горизонте, а два петуха уже пытались друг друга перекричать.
Цзянь не спал уже больше часа – он совершенно неподвижно сидел, скрестив ноги, на шатком балкончике, прилепившемся к краю утеса. Юноша нянчил маленький ветерок, водоворотом крутившийся между его вытянутыми руками. Нужно было изо всех сил сосредоточиться, чтобы управлять крошечными потоками воздуха, заставляя их равномерно двигаться по кругу. А он-то счел этот урок легким! Подчинить воздух своей воле оказалось гораздо сложнее, чем просто прицепиться к потоку и ехать на нем.