Она придвинулась ближе и шепнула:
– А можно – на кое-что помягче.
– Не понимаю, – сказал Цзянь.
Слова Сонайи звучали еле слышно:
– Никакой лужи тут нет.
Цзянь своими глазами видел лужу, когда они шли через двор, и все равно в нее наступил. Он выругался, ухнув по щиколотку в грязь.
– Что это было?
Сонайя лукаво взглянула на него.
– Я охотно приму твой вызов, Пять.
Глава 13. Старые друзья, новые враги
Сонь и Фаузан прибыли тем же вечером вместе с Гачи, наследником Фаузана, который плелся за ними, перебросив через каждое плечо по большому мешку. Также с ними явилась незнакомая молодая девушка, которая шагала в хвосте процессии. Очевидно, храму людоедского культа предстояло пережить очередное превращение, на сей раз в приют для дряхлых военных искусников.
– Вы, гнилые дыни, мы вас заждались, – сказала Тайши, взяла длинными палочками две неглубоких чашки с цзуйжо и метнула их через всю комнату. Бог Игроков ловко подхватил свою чашечку, закрутил ее на кончике одного пальца, потом другого, затем поймал ладонью и сделал глоток. Вот позер.
Соня чашка стукнула в грудь, и цзуйжо намочил грязную рубаху.
– Прошу прощения за опоздание, – сказал Фаузан и помахал сидевшей напротив Бхазани. – Приветствую.
– Как твое плечо? – спросила та.
– Болит только во время дождя, – ответил Фаузан, шевеля плечом. – Как поживает Пушок?
– Он умер десять лет назад, дубина. Собаки не живут так долго.
Они обменялись долгим красноречивым взглядом. Очевидно, у этих двоих было непростое общее прошлое.
Тайши решила облегчить душу, прежде чем приступить к делу.
– Я дала вам очень четкий список имен: Донь, Мейзан, Хамраки, Лунь, Сюань – тот, уродливый, – Пабин, сестры Мапо и кто угодно из семьи Сарань.
Сонь немедленно отозвался:
– Умер, умер, накачивается опиумом до полной потери рассудка, решительно отказался, потому что ненавидит тебя и готов убить. Остальные либо счастливо живут на покое, либо не желают связываться с тобой и Цзянем, особенно с тобой.
– Вы двое сейчас не самая безопасная компания, – подхватил Фаузан. – Но, полагаю, все к лучшему. Бхазани превосходит всех, кого ты перечислила.
Он был прав, но поступиться принципами Тайши не могла.
– Бхазани и на сто шагов не приблизится к моему ученику.
Та пожала плечами, повернувшись к Казе.
– Видишь, я же тебе говорила.
– Тайши, будь благоразумна, – сказал Каза и удостоился сурового взгляда.
– Она может остаться здесь на несколько дней, но я хочу, чтобы к концу цикла она уползла обратно в свою нору, – проговорила Тайши и подала знак своим подопечным.
Цзянь принес стулья и расчистил место за столом для новоприбывших, а Цофи расставила тарелки. Затем они вышли вместе с другими учениками и закрыли за собой дверь. Впрочем, это большой роли не играло, все равно деревянная рама была обтянута простой бумагой.
– Прежде чем мы начнем… – сказал Каза и наполнил чашку до краев. – Редкая честь пить вино в обществе столь высокочтимых мастеров. Пусть у нас еще будут мечты, а не только воспоминания.
– С такой компанией… вряд ли, – усмехнувшись, ответил Сонь.
Фаузан поднял чашку обеими руками.
– Пусть ваши династии не прервутся во веки веков.
Тайши на правах хозяйки осушила чашку первой.
– Пью за всех.
– За всех, – эхом отозвались остальные.
Каза был прав. В этой комнате присутствовали те, кто достиг вершин мастерства. Объединившись, они могли истребить целый городской гарнизон. Тем не менее лучшие годы для них давно миновали. Сонь почти не видел в потемках. Фаузану даже в пору расцвета недоставало выдержки. Больше, чем бросать кости, он любил только жареное свиное брюшко. А Каза… Каза просто состарился. Бхазани не считалась.
– Почему вы задержались? – поинтересовалась Тайши.
– Застряли в Мейпе, – сказал Сонь. – Там снова напали на караван, в том числе разграбили почтовую повозку.
– Опять? – Каза покачал головой. – Скверно.
Остальные с ним согласились. Разбойники-дилетанты привлекали нежелательное внимание, совершенно не нужное лунному двору. Порядочные грабители следовали правилам и не привлекали внимания властей; все заинтересованные лица оказывались в выигрыше. Никто не отправлялся за решетку и не умирал. Кто нужно – получал плату.
Каза осушил чашку и вытер подбородок рукой. Затем он жестом попросил тишины.
– Власти об этом не забудут. Скоро в Облачных Столпах будут кишеть лауканские Белые Тигры и шуланьские Мясорубы.