– Что-нибудь из еды, ты имеешь в виду? – спросил Чейз.
– Именно это. Нет? Тем лучше, потому что, когда эта копия поднимется наверх, ни одна душа не покинет помещение, пока газета не отправится на покой.
Час спустя прессы взревели: сейчас же огромные свертки свежих газетных листов были выброшены на улицу. Под слепящим светом дуговых ламп потных носильщиков ждали голубые и синие фургоны. Вся улица была полна гула позднего часа. И все это время, немного в стороне от радиуса действия багровых лучей, Лондон спал.
Лондон проснулся и приготовился к началу рабочего дня. Еще не было никаких признаков страха или паники. На сотне тысяч столов за завтраком лежал экземпляр "Телефона" – новости в форме таблоида для чтения деловыми людьми. Когда эти номера более или менее небрежно открывались, взгляд останавливался на пугающих заголовках на пятой странице. Казалось, больше ничего нельзя было заметить:
"ОТРАВЛЕННАЯ ТЕМЗА
Миллионы микробов чумы стекаются в Лондон. Бациллы бубонной чумы в реке. Только компании "Нью Ривер" и "Кент" могут поставлять чистую воду. Потрясающее открытие профессора Дарбишира. Смерть в вашей чашке с завтраком уже сегодня. Избегайте ее, как яда. Если вы не связаны ни с одной из вышеперечисленных компаний, или если у вас нет частного водопровода.
НЕМЕДЛЕННО ОТКЛЮЧИТЕ ВОДУ В МАГИСТРАЛИ!"
Что все это значило? Похоже, никто не знал. В восемь часов утра пульс Лондона был спокойным и ровным. Час спустя он бился, как какая-то огромная рептилия в муках смертельной агонии.
III
К десяти часам власти взяли этот вопрос в свои руки. По какой-то случайности человек, который мог бы помочь больше всех, лежал без сознания в больнице Чаринг-Кросс и не мог пролить свет на эту тему еще несколько дней. Ранение Дарбишира было неопасным, но его выздоровление было вопросом времени.
Тем временем доктор Лонгдейл был человеком времени. Но он не мог ослабить панику, охватившую Лондон. Смертельный страх овладел всеми. Лонгдейл не мог обнадежить, он мог только передать свой разговор с Дарбиширом и заявить, что бубонный микроб пропитал Темзу. Думал ли он об опасности всерьез? Ответ не был обнадеживающим. Лонгдейл, со своей стороны, предпочел бы увидеть миллионную армию и осадный поезд, громящий Лондон, чем услышать о подобном.
На это было только одно средство. Сейчас не время для детских шалостей. Шесть крупных лондонских водопроводных компаний прекратили подачу воды в течение часа. Почти невозможно представить себе, что это означает, и это при таком медном небе и термометре в 40° в тени.
Попробуйте представить себе это на мгновение и удивитесь, почему такое не происходило раньше. Подумайте о двух третях из двух миллионов, внезапно лишенных элемента, который является почти таким же жизненно важным для существования, как и пища. Попытайтесь осознать, что эти две трети из шести миллионов получают воду из открытого ручья, который в любой момент по воле случая может превратиться в отвратительную чашу с ядом.
Под палящим солнцем после нескольких дней жары и пыли переполненный Ист-Энд внезапно лишился каждой капли воды. В течение часа или двух особых трудностей не ощущалось, но после этого каждый миг усугублял страдания. Вскоре железнодорожные терминалы были переполнены людьми, стремящимися уехать из мегаполиса.
К полудню деловая активность застопорилась. От Кенсингтона до Мэншн-Хауса не было видно ни одной водовозки. Все телеги и цистерны, которые только можно было собрать, были направлены в район Нью-Ривер и Кент-Уотер с указаниями как можно быстрее доставить воду в перегруженные районы к востоку и юго-востоку от Темзы. К обеду Сити представлял собой странное зрелище. Хорошо одетых деловых людей можно было увидеть в кэбах, направляющихся к избранному району с ведрами и канистрами для воды с явным намерением немедленно доставить воду. Извозчики назначали собственные цены.
Довольно рано утром появилось объявление о том, что минеральные воды подорожали на двести процентов. К полудню поставки прекратились. Состоятельные люди с расчетом на будущее скупили весь запас. Улицы были заполнены людьми, с тревогой ожидающими развития событий.
На данный момент страх сохранялся. Больше всего людей интересовало, хотя они едва осмеливались даже прошептать этот вопрос, не вспыхнула ли еще какая-нибудь болезнь. Вечерний "Фонарь" разрешил этот вопрос чуть позже двух часов. По Стрэнду пронесся мальчик с газетами на плечах.
"Чума вспыхнула, – кричал он, – два случая бубонной чумы в Лаймхаусе. Анализ доктора Лонгдейла. Специальный выпуск".