Среди слушателей прошел шепот…
Луна висела над головой, море продолжало накатывать волны на песчаный берег. Их приятный шелест прогонял усталость и сон. Стояло лето, чистое небо было озарено серебристым сиянием.
— Какая удивительная история… — послышался мужской голос. — Даже не верится…
— Странности моря… чего только здесь не бывает… — вторил ему другой.
Саид заметил, что некоторые дамы удалились и слушали конец истории из ближайшей палатки. Он пожалел, что переусердствовал, описывая подробности схватки с пышноволосой красавицей.
— Извините, я наговорил лишнего…
Грубый мужчина, тот, кто приходил к нему в палатку в первую ночь, с укором заметил:
— Вам следовало бы учитывать присутствие… — но не закончил фразы.
— Ничего страшного, — возразил отец малышки. — В книгах и не такие вещи встречаются, почище этого. И все мы читаем их…
Повисла тишина. Никто не возразил ему.
Саид встал.
— Спокойной ночи…
— В котором часу мы завтра отправимся на Арвад? — спросил его один из мужчин.
— Когда хотите…
— Десять часов вас устраивает?
— Как вам угодно. Я с утра в вашем распоряжении, — сказал Саид и удалился.
Не успел он войти в палатку, как его догнал мужчина, тот, которого он про себя называл интеллигентом.
— Жена спрашивает, не продадите ли вы перстень.
Саид задумался. Мужчина ему нравился, но и перстень был дорог ему, ведь он предназначался русалке, нельзя его продавать.
— Пусть простит меня госпожа, — смущенно пробормотал Саид. — Я не могу. Это память…
— Понятно. Спасибо…
Саид улегся на пол палатки. Взволнованный собственным рассказом, он ждал, когда все заснут, чтобы уйти отсюда. Он решил навсегда покинуть это место, ставшее свидетелем его поражения. Когда наступит утро, он будет уже далеко…
Вскоре пологи палаток опустились. Погасли огни в казино. Над побережьем простерлась мглистая, тихая ночь. Только море продолжало петь свою песню.
Саид вышел из палатки и направился на север вдоль безлюдного в этот час берега…
V
Его отец тоже был моряком.
Он не был капитаном, но не меньше, чем капитан, был всеми уважаем и любим. Салех Хаззум — вот кто истинный владыка моря. Увенчанный короной из белых кораллов, цветов морского дна, он, как волшебный всадник, мчится на гребне волны. За свою долгую морскую жизнь он не раз совершал такие дела, которые, хоть и не считаются необычными для моряка, у него выходили как-то по-особому, выделяли его. Некоторые воспринимали это как безрассудство, другие — как легкомыслие. Но один старый моряк оценил это так: «Это смелость, достойная настоящего моряка. Кто он без нее? Такой, как все, — простой извозчик или портовый рабочий».
Лишь Салех Хаззум не придавал никакого значения своим деяниям. Для него все это было естественным, как дыхание, плавание, как чашка кофе. Окружающим он говорил: «Я сын моря, в его объятиях мне так же хорошо, как в объятиях моего отца. Я знаю, море любит и жалеет меня, но не прочь позабавиться со мной, вроде того, как поступил знаменитый аз-Зир Салим с аль-Джаром, сыном своего брата Кулейбы. Когда враги аз-Зира из рода Джассаса, против которых тот сражался один, потеряли надежду одолеть его силой или хитростью, они подослали к нему аль-Джара, сказав ему, что аз-Зир убил его отца Кулейба. Аз-Зир решил испытать аль-Джара, послав к нему навстречу сестру аль-Джара аль-Йамаму, укутанную в чадру. Та бросила в него яблоко, аль-Джар, взмахнув мечом, рассек плод на части. Так она узнала, что перед ней ее брат, и раскрыла ему тайну. Так и море: оно испытывает меня, прежде чем раскрыть свою тайну. Море срывает покровы с моего сердца, чтобы узнать, из дерева оно или из крови. Мое сердце подобно вашим сердцам. Я сын этого квартала, сын этого побережья, сын этого моря… Спросите себя: «А из какого материала сделаны наши сердца?»
Его громовой голос вселял в людей мужество, их глаза в ответ метали молнии.
— Из железа, Салех! Из железа, отец Саида!
— Знаю, знаю… — отвечает Салех. — Парней с заячьим сердцем в нашем народе не сыщешь. Но помните: слово «железо» само по себе еще ничего не означает. От него веет холодом и молчанием, а человеческое сердце — горячее, оно бьется, трепещет. Смелость зверю не присуща. Зверь не смел, он просто хищник. Иное дело — человек. Он становится нежным при виде восхода солнца и наливается твердостью и силой перед бурей. Моряк — отражение моря. Разве море всегда бушует? Нет. Часто оно бывает кротким, как ягненок.