— Анастасия Олеговна, вы меня пугаете.
— Твой начальник — Соловьёв — карьерист. Самый натуральный карьерист, а вот ты — другое дело. Потому я и хочу, чтобы ты жив остался.
— Анаста…
— Понимаешь, Василий… и кража, и жених — это всё для отвода глаз, но есть кое-что в моей биографии…
— И что это?
— Что простому сотруднику, не говоря уж об обычных гражданах, знать не полагается.
— Спорить не буду, есть такие моменты в нашей работе… а вы тоже в органах работаете? — сержант с любопытством смотрит на меня.
— Пожалуйста, посиди спокойно и послушай меня внимательно. Я не могу тебе рассказать ВСЮ информацию, она для тебя слишком тяжела, да и не поймёшь ты половины из неё. Поэтому буду краткой. Завтра начнётся война, понимаешь?
— С кем?
— С фашистской Германией. 22 июня 1941 года в 4 часа утра, на всём протяжении границы от Крыма до Мурманска. Так вот, Василий.
— С Германией? Дружественным государством? Да вы кто такая вообще?! — глаза Тапочкина выражают одновременно ужас и удивление.
— Конь в пальто. Я ещё не закончила. Так вот, по стечению обстоятельств, совершенно от меня не зависящих, мне придётся осесть тут, в Н-ске. Баба-командир — не слишком часто встречающееся сочетание в вашем времени, а потому я пока буду просто наблюдать. Я понимаю твоё удивление, в некотором смысле разочарование и даже подозрение, что я шпионка. Так?
— Не скрою, что вы правы. И что это вы там о времени говорили?
— Мне будет жалко терять в твоём лице потенциального помощника, если наши боевые пути разойдутся, но и тебя самого жалко. Хороший ты парень: честный, отзывчивый. Только вот справишься ли ты с такой ношей? Будет ли она посильна тебе, Василий?
— Я комсомолец, да к тому же детдомовец. В жизни тоже пришлось хлебнуть.
— Хорошо, ты сможешь со мной сходить в гостиницу? Это не нанесёт удар по твоей репутации, если ты ненадолго закроешь отдел?
— Нет.
Повезло всё-таки, что до гостиницы недалеко. Пока мы шли, Тапочкин молчал. Я понимала, что у него в душе шла борьба. Его мысли витали между той Анастасией Олеговной, бывшей вчера подавленной и беззащитной и другой, которая сегодня просто убила его невероятной и пугающей информацией. Наверняка ему хотелось меня арестовать и передать дальше по инстанции, но интерес к тайне перевесил чувство долга. Наконец, мы пришли.
— Проходи, Василий, и садись в кресло.
— Бить будете или вербовать? — в его голосе присутствовала ирония.
— Если бы я хотела тебя избить или, что ещё хуже, убить, мне понадобилось бы несколько секунд.
— Даже так?! Хотя после того, как вы нейтрализовали шайку Хромого…
— Да, Вася, ты абсолютно прав. Я в совершенстве владею рукопашным боем нескольких мировых школ, стреляю с двух рук одновременно и много чего ещё.
— А диверсии?
— Легко! На раз-два. Но мы отклонились от темы. На, — я подала ему своё удостоверение — открой и посмотри.
— Это удостоверение царской России! — вскакивая, он ткнул пальцем в двуглавого орла.
— Дурак! Говорю же — открой и посмотри, ВНИМАТЕЛЬНО причём.
Тапочкин раскрыл его и начал читать. По мере ознакомления с информацией, брови у сержанта поднялись домиком и уже не опускались.
— Дату выдачи прочёл?
— Да, тарщ полковник, 20.. год. Вот это да… а Российская Федерация — это что за страна?
— Преемник СССР. ГРУ — Главное Разведывательное Управление. Аналог чему в вашем времени, как думаешь?
— НКГБ, — автоматом ответил сержант.
— Правильно. А сейчас я покажу тебе ещё кое-что. Смотри, Василий, я потом столько неприятностей заполучу, если ты меня предашь…
— Анастасия Олеговна, товарищ полковник! Не сомневайтесь, я не предам!
Я молча подошла к баулу и щёлкнула молниями. Ноутбук подействовал на сержанта, как удав на кролика.
— Вот, Вася, это устройство называется электронно-вычислительная машина или сокращённо ЭВМ.
— А что она может? — спросил Тапочкин, продолжая его осматривать.
— Многое. Источником питания служит вот эта батарея, в моём случае, заряжающаяся с помощью солнечной батареи.
— Какой?!
— Вот это устройство преобразует солнечные лучи в электричество.
— Ух, ты!
— А вот это, — я достала смартфон — специальный телефон. Связаться по нему я не могу, потому что в вашем времени нет такой системы связи, но поверь мне на слово, через него, в нашем мире, можно поговорить с человеком, находящимся на любом континенте. А сейчас он может использоваться только как средство хранения или записи информации, ещё имеется фотоаппарат, видеокамера…