— Вам плохо? — генерал заботливо склонился к моему лицу.
— Нет, — я отрицательно покачала головой, хотя побежавшие по лицу слёзы говорили об обратном.
— Я оставлю Вас, принцесса.
Я согласно кивнула. Ламс нагнулся, поднял уроненный мной лист и вышел.
Подождав, пока затихнут шаги генерала, я заставила себя подняться в постели, не обращая внимания ни на боль, сковывающую всё тело, ни на головокружение.
— Где мои одежды? — сиделка испуганно вскочила, — живо мои одежды!
Я была не в том состоянии духа, чтобы церемониться. Потом извинюсь, а сейчас стоит мне только чуть распустить нюни и всё, конец. Уже не хватит сил даже на то, чтобы покинуть эту комнату.
— Госпожа, — на тумбочку рядом с кроватью легла аккуратная стопка одежд, — вам помочь облачиться?
В другое время я бы наверняка отказалась, но не сейчас, когда каждое движение отзывалось болью во всём теле. Сиделка была напугана. Мне стало её жаль.
— Буду благодарна, — в конце концов, всё же немного вежливости я могу себе позволить.
Первой неожиданностью стало то, что я находилась отнюдь не в королевской больнице для раненых воительниц, где собственно мне надлежало находиться, а во дворце. Но что это был не королевский дворец, было понятно сразу.
— Простите, милейший, — я остановила первого пробегавшего мимо слугу, — не подскажешь ли мне, кому принадлежит сей знатный дворец?
Тот посмотрел на меня с явным недоумением. Наверное, ему ещё не попадались люди, не знающие у кого в гостях они находятся.
— Его светлости герцога Лемурийского, владетельного графа Асбийского, действительного члена королевского…
— Хорошо, хорошо, голубчик, достаточно, — я постаралась быть как можно вежливее.
Так значит Лемурийский. Судя по всему, это его загородная резиденция. Так, так, Лемурийский-Ванийский, граф Асбийский — двоюродный племянник троюродного дяди королевы… Не ахти какое, конечно, родство, но какое-никакое влияние во дворе он имеет. И моё пребывание здесь о чём-то должно говорить, только вот о чём? Жаль, что не догадалась расспросить Ламса.
— Добрый день, госпожа! — раздавшийся за моей спиной голос заставил меня вздрогнуть. Я медленно повернулась. Из-за белой колонны выходил ярко наряженный камердинер, — Управляющий загородным имением его светлости герцога Лемурийского- Ванийского господин Штоц к вашим услугам.
Я небрежно кивнула, мол, весьма рада.
— Мне доложили, что Вы изволили выйти на прогулку. Очень неосмотрительно с Вашей стороны. Очень неосмотрительно. Вы ещё не совсем оправились от пережитого.
— Это мне решать, — я не собиралась обсуждать с кем бы то ни было свои поступки.
— Конечно, конечно, — управляющий примирительно развёл руками, — я и не собирался навязывать своё мнение героической воительнице. — сказано без всякого сарказма, вполне искренне. Кстати, кажется ему не известно об моём, так сказать, королевском происхождении. Возможно, это знание избранных. А по мне так и вообще к чему ворошить тени прошлого? Интересно, а знает ли об этом сам герцог?
Кажется в своих мыслях я совсем отвлеклась от происходящего. А господин Штоц тем не менее что-то говорил и говорил.
— …если вы не возражаете, я бы составил Вам компанию и с удовольствием показал наши достопримечательности.
Что это: ненавязчивый сервис или навязчивая слежка?
— Я бы предпочла прогуляться в одиночестве.
— Но Вы вполне можете заблудиться, — значит, всё-таки слежка. Что такого может хранить этот замок, и куда мне не следует заглядывать? — к тому же я должен показать Вам Ваши апартаменты. Теперь, когда Вы столь великолепно себя чувствуете, — в его голосе проскользнул сарказм, слегка зеленоватый цвет моего лица не смог скрыться от его глаз, — негоже держать Вас на больничной койке.
— Если Вы и впрямь будете столь любезны, то я не возражаю, — раз уж отвертеться от слежки не удаётся, то я тебя, паршивец, так потаскаю по комнатам… Если, конечно, у самой хватит сил, — идёмте, — слегка прихрамывая, я потащилась к дальней в этом зале двери.
Н-да! Резиденция у герцога была, что надо. Дворец оказался огромнейшим, при этом все залы были оформлены простенько, но со вкусом. Мне понравилось, мне действительно понравилось. Управляющий был предупредителен и ненавязчив, а подвешенный язык позволил ему увлекательно рассказывать о совершенно неинтересных вещах. И что удивительно, меня ни разу не остановили, куда бы в какую бы дверь я не направлялась. Значит, стерегли не тайны дворца, а меня? Или я просто выбрала не тот маршрут? Как бы то ни было, бесцельное блуждание по бесконечным помещениям мне в конце концов надоело.
— Так что Вы там говорили о предназначенных мне апартаментах?
— Ах, да, вы утомились, — при этих словах на лице управляющего появилась довольно-снисходительная улыбка, — идёмте, — и он по-прежнему бодрой походкой двинулся в обратный путь.
Вот паршивец…
У меня кружилась голова, подкашивались ноги, и я еле дотащилась до предназначенной мне комнаты, но пока столь предупредительный управляющий не ушёл, старалась не подавать вида. А вот когда за ним захлопнулась дверь, я обессилено повалилась на кровать. О том, чтобы в таком состоянии появиться перед королевой, не могло быть и речи. Я очень, очень устала, ужасно хотелось спать, но прежде следовало принять ванну. С трудом доползла до ванной комнаты и с ещё большим трудом разделась. Хорошо хоть огромный в несколько метров шириной и длинной бассейн уже был любезно наполнен исходившей паром водой. Пенистые настои трав стояли на специальной плавающей в центре бассейна подставке. Я буквально сползла в тёплые искрившиеся в свете Залусских светильников воды…
Выбралась я на кромку бассейна только когда окончательно почувствовала, что вот ещё чуть-чуть и окунусь в объятия морфея. Завернувшись в мягкое льняное полотенце, я кое-как добралась до кровати и, забравшись под одеяло, уснула. Тёрм, милый Тёрм, вместо того, чтобы терзать себя, я позволила времени течь своим чередом, надеясь, что оно всё расставит по своим местам…
Я выспалась. Моя вновь выстиранная и поглаженная одежда лежала на стойке около кровати. Чувствовала я себя великолепно, скорее всего в травяных настоях содержались какие-то лекарственные снадобья, во всяком случае большая часть синяков на теле исчезла, ссадины затянулись, а многочисленные царапины растаяли без следа. О свалившихся проблемах я позволила себе не думать.
Я встала и полчаса спустя, приведя себя в порядок, звякнула в стоявший на столике колокольчик. Почти тотчас же из-за дверей выглянула все та же перепуганная сиделка. Глаза её казались красными от недосыпания.
— Госпожа изволит приказывать? — голос служанки тоже был сонным. Похоже хозяева заставили её всю ночь дежурить у моей двери. Действительно опасаются за моё здоровье? Не люблю я этого. Мне было искренне жаль, но что я могла изменить в несправедливости этого мира?
— Простите, мне бы что-нибудь на завтрак.
— Два раза в колокольчик, госпожа, — понуро опустив голову посоветовала служанка.
— А если три? — интересно до какой степени у них тут отработана система сигнализации?
— Вам подадут новые одежды и сменят постельное бельё.
— А четыре или пять?
— О, это самому господину управляющему. А если звонить не переставая, прибежит дворцовая стража, вот, — дальше она похоже и сама не знала, это было видно по её лицу, да мне это было и не нужно.
— Спасибо, можешь быть свободна.
— Я могу идти?
— Идите, идите, — я постаралась как можно ласковее улыбнуться. Что ж, посмотрим, чем меня накормят. Колокольчик в моих руках дважды залился мелодичной трелью и буквально несколькими минутами спустя множество великолепных блюд украшали стол обеденной залы. Точнее, сперва я услышала топот многочисленных ног, затем их обогнали умопомрачительные запахи, и только потом в комнату вплыли подносы, заставленные разнообразнейшей снедью. Вернее, они не плыли, а их несли на руках многочисленные лакеи, но делали они это так ловко и умело, что, казалось, подносы, приподнятые над головами, сами перемещаются по воздуху, а люди лишь направляют их в нужную сторону.