— Да нет же, твой офицер был на две клетки ближе, чем ты говоришь, — ответил Терм. Глаза его весело блестели. — К тому же моя дама может убить кого захочет и когда захочет, — с этими словами он дернул меня за рукав, одновременно посадив меня на подлокотник кожаного кресла.
— Э-эй, так нечестно! — он, гад, меня оказывается давно уже держал под контролем. — Разве можно так обращаться с дамой? — обиженно запротестовало моё «я».
Вышло, разумеется, фальшиво. Терм рассмеялся.
— Вдруг ты захочешь совершить на меня покушение? А так хотя бы будешь в зоне видимости…
— Ты там не отвлекайся, — усердно сопя, Ластик сделал очередной ход.
— Хорошо, — весело проговорил Терм и сдул у названного брата еще одного офицера, — шаг и мат.
Лицо гнома стало багрово-красным. Он скинул с доски оставшиеся фигуры.
— Да чтобы я еще раз сел с тобой играть! — буркнул он и, тяжело ступая, вышел из комнаты.
Мы рассмеялись.
— Не обращай внимания, — тепло улыбнулся Терм, — он всегда так. Уже завтра прибежит, чтобы отыграться.
Тут он совершенно неожиданно взял мою руку и поцеловал шершавую, изодранную и исцарапанную ладошку.
— Он всегда проигрывает? — едва ли мне удалось скрыть за этим вопросом своё смущение.
— Ну, скажем так, почти всегда… — встав, он посмотрел в окно, — уже темнеет… тебе пора идти спать.
Я не успела ничего ответить, как сильные руки подхватили меня в воздух. Термарель отворил ногой дверь и неся меня на руках направился в мою комнату.
Там он сгрузил меня на кровать.
— Наконец-то, — распрямившись, он улыбнулся, — как гора с плеч. А то я уже думал, что у меня не хватит сил таскать такую тяжесть.
Я возмущенно фыркнула. Да во мне сейчас пятьдесят килограмм максимум, да его никто не просил, да мог бы и не надрываться, я прекрасно бы дошла сама. И вообще я обиделась.
Заметив перемену в моем настроении, Терм покачал головой и, подойдя, поцеловал меня в лоб.
— Я, пожалуй, пойду…
— У-у… Не уходи, давай еще поговорим… — тихо попросила я.
— О чем? — как всегда весело спросил камерлинец.
— О чем хочешь, — я улыбнулась. — Ты говори, я буду слушать.
— О-о, какая хитрая, — он рассмеялся. — Что ж, слушай…
И он стал рассказывать о забавных случаях из жизни, о великих воинах прошлого, о тайных сокровищах и чудесных странах. Быль и небыль сплетались в единое повествование, изредка перемежаемое короткими анекдотами и высокомудрыми изречениями. Потом он приплел ко всему этому Ластика, и пошло-поехало… Я лежала в кровати, накрывшись одеялом, подобрав под себя ноги, лениво наслаждаясь сытостью и покоем. В эти мгновения мне казалось, что я снова обрела свой дом. Беседа была неспешной и ни к чему не обязывающей, и я, плывя по волнам её плавного течения, не почувствовала, как веки налились свинцом и сами собой опустились вниз.
— Авель, просыпайся, просыпайся, Авель, — кто-то настойчиво тормошил меня за плечо. Кто-то. Хм, кто же осмелился поступать столь бестактно?
— Что случилось? — я хотя и возмутилась столь явной бесцеремонностью, но голова моя работала правильно.
— Они обыскивают дом за домом. Нам пора уходить, — Тёрмарель нервно закусил нижнюю губу.
— Когда?
— Как можно скорее, королевская охранка уже прочёсывает соседнюю улицу.
— Хорошо, я буду готова через пять минут. Только где мое снаряжение?
— Никакого снаряжения, — распахнув дверь, решительно возразила Мардофина.
— Я не привыкла уходить в поход без оружия.
— Ну, какое-никакое оружие мы возьмём…
— Мы? — одновременно воскликнули я и Тёрм.
— Да, именно мы. Что вы на меня так уставились? Неужели вы думали, что я отпущу вас одних?
— Но если Вас заподозрят в связях с государственными преступниками… — я не закончила фразу, внезапно осознав, что оставаться в своём доме им едва ли не более опасно, чем путешествовать вместе с нами. Даже самый мало-мальки сведущий маг-практик при обыске в доме обнаружит следы чужого пребывания, а уж в подвалах пыточной не станут разбираться, кому они помогали: нам или удачливому городскому жулику.
— Обязательно заподозрят, — вставил своё слово появившийся вслед за своей женой Ластик, — как только пройдёт слух о сделанных мной закупках, половина городской стражи ломанётся к нашему дому.
— А… а они не могут сделать этого сейчас? — я наконец-то выползла из-под одеяла и встала на пол.
— Я заплатил контрабандисту достаточно, чтобы он держал язык за зубами как минимум неделю, хотя через неделю ничто не помешает ему явиться в местную жандармерию, чтобы получить свою награду за "любые сведения о бежавших из тюрьмы государственных преступниках". Поверьте мне, уже сейчас все стены города оклеены вашими портретами с описанием особых примет и перечислением многочисленных преступлений. Ещё денёк-другой и какую-нибудь светлую голову посетит мысль, что у ворот тюрьмы не обошлось без магического вмешательства, а уж додуматься до того, что бдительной охранкой было просмотрено мелкое семечко агравы не составит большого труда. Еще несколько дней, и на стенах тех же самых домов появится портрет личности, в огромном количестве купившей сок актерикса. Конечно, по этому портрету найти меня будет сложно, но нет ничего невозможного. Оставаясь здесь, я бы не чувствовал себя в безопасности.
— Кстати, — я повернула голову Тёрму, — а как Ластик узнал, что мы скоро появимся в его доме? — в том, что нас ждали, я не сомневалась.
Тёрм на какое-то время замялся.
— Понимаешь, тут такое дело, — кажется, он мучительно придумывал отговорку, чтобы не раскрывать существующей меж ними тайны, но, так ничего и не придумав, решил не врать, — изредка мы слышим мысли друг друга, — ни фига себе "ментальная связь"! — Правда, на довольно близком расстоянии. Когда я смог до него достучаться, мы были ещё на лобной площади, и он спровадил прислугу. А уже потом сбегал, закупил и приготовил требующееся противоядие.
— Так ты знал, что тебе готовится противоядие?
— Да, — Тёрм согласно кивнул.
— Тогда какого же чёрта ты болтал со мной вместо того, чтобы своим ходом дотопать до приготовленной для тебя лохани?
— Я не мог, ноги отказали, — вот так просто и буднично, — только разговаривая с тобой, я ещё мог как-то держаться, чтобы не потерять сознание.
— Да, похоже он говорит правду, — подтвердила его слова не имеющая склонности защищать мужчин Мардофина.
— Спасибо, госпожа, — Тёрм склонил голову в благодарном поклоне, но на его лице было написано всё что угодно, кроме той самой благодарности, — кстати, — это он обратился уже ко мне, — да будет тебе известно, но героиня Авель убита и под её маской скрывается беглая преступница. Да, да, Мардофина может тебе это подтвердить. И я вот тут думаю, не проверить с помощью испытания огнём, а кто скрывается под этой очаровательной маской? Может, самая настоящая ведьма?
Я всё же запустила в него колокольчиком. Жаль, что он успел пригнуться, а колокольчик, пролетев мимо, ударился о стену и с жалобным бренчанием покатился по полу.
— Прямо как дети, — Ластик нагнулся и взял в руку незаслуженно обиженное изделие неизвестного мастера, — нам пора уже уходить, а они тут устраивают семейные разборки, — он тяжело вздохнул. Похоже подобные разборки в этом доме случались довольно часто.
— Да, действительно пора собираться, — уже совсем другим тоном согласился с ним Тёрм. — Авель, жаль, но оружие нам придётся оставить — стража на воротах досматривает каждый баул.
— Без меча я буду чувствовать себя голой.
— Лучше без оружия голой, чем с оружием мёртвой.
— А что мы будем делать, если они обнаружат что мы — это мы?
— Если мы будем распознаны, то нам не поможет никакое оружие, — Тёрм даже не скрывал своего пессимизма, — около ворот тройное оцепление стражи, на стенах дежурят лучники. Нас сомнут как мешающуюся под ногами былинку.
— Я так понимаю, что здесь мне придется оставить и свои личные вещи?