— Зато я вижу твою ауру, насыщенную цветами страха. Ты боишься, — от моих слов ведьма зашипела как кошка и всем телом подалась назад.
— Заткнись, разве ты не поняла, что это именно твоей смерти жаждет Великий? Почему-то именно ты представляешь для него опасность, и ты бы умерла, но к твоему счастью планы Великого противоречат моим планам. Но ты, ты всё равно умрёшь, не сейчас, чуть позже. А что касаемо тебя, Термарель… Пожалуй, судьба какое-то время была милостива к тебе, но стоило блистательному офицеру встретиться с этим, — она ткнула в меня пальцем, — недоразумением природы, человеком, на которого не действует магия, как всё твоё благополучие кануло в небытие. Если ты думаешь, что то, что ты до сих пор жив — удача, то ты ошибаешься. Тебе было бы лучше умереть гораздо раньше, когда у тебя для этого ещё были возможности. Теперь же ты будешь умирать целую вечность, хотя ты и я можем договориться, и тогда у тебя появится шанс спасти эту никчёмную девчонку.
— Почему я должен захотеть её спасать?
— Ты знаешь почему, — Лицо Терма исказилось не совсем понятной мне гримасой боли. Колдунья победно улыбнулась. — Я так понимаю, ты почти согласен? Я рада, что на этот раз не ошиблась.
— Что я могу предложить в обмен на её жизнь?
— Что? — переспросила колдунья, продолжая улыбаться, — мы, тайпрамиры, давно завоевали бы весь мир, но дело в том, что для этого нам нужна жертва истинно королевской крови.
— Так что же вам мешает её взять? — Тёрм не спешил выпускать из рук рукоять своего меча.
Арантранаида посмотрела на меня, перевела взгляд на Тёрма, и её улыбка стала ещё шире.
— Взять? Зачем же? Убив тебя и собрав твою кровь, мы ничего не достигнем. Она бесполезна, как и всякая иная, потому как уже мертва. Нам нужна добровольная жертва, добровольная кровь. Только она способна сделать нас непобедимыми.
— Если я соглашусь, вы пообещаете не трогать её?
— Да, — не раздумывая ни секунды, ответила ведьма.
Я сдёрнула с плеча лук. Мы и наши настоящие враги стояли лицом к лицу. Их было много, слишком много — крепких, обученных убивать мужчин, подпитывавших свои силы магией, в одной руке державших магические посохи, а во второй уверенно сжимавших великолепные мечи из кривградской стали. И с ними одна гораздо более опасная, чем они все вместе взятые, женщина. Я была готова броситься и разорвать их в клочья. Но ярость не захлестнула в моей душе холодную расчётливость. Прежде, чем я скрещу с ними клинки, у меня должны кончиться стрелы.
— А какие гарантии, что вы не передумаете? — Тёрм уже не пытался приблизиться к противнику.
— А кому она нужна? — Арантранаида даже хмыкнула.
— Действительно, — вынужденно согласился Тёрм, и меч с привычным движением рухнул в глубину ножен.
— Так ты согласен принести себя в жертву?
— Нет, Тёрм, нет, пожалуйста, прошу… Терм! — мой крик потонул в рёве вздымающихся крыльев. Вынырнувшие из-за леса шлоты стремительно летели в нашу сторону.
— Да, — полковник отцепил от пояса меч с ножнами и швырнул себе под ноги. Затем выпрямился и гордо расправил плечи, — я готов.
— Не-ет! — я бросилась в его сторону, но обхватившие левую ногу магические кандалы приковали меня к земле. Арантранаида победно улыбнулась, но в следующую секунду её взгляд застыл, лицо превратилось в каменную маску.
— Великие шлоты, примите добровольную жертву, взяв себе тело и душу и оставив мне драгоценность крови.
Спикировавший демон изрыгнул пламя, и окутанная адским пламенем фигурка Тёрма повалилась на землю. Я рванулась изо всех сил, и спеленавшие меня цепи рассыпались серебристыми искрами. Больше я ничего уже не видела. Мои глаза застило слезами.
— Пропади ты пропадом! — закричала я, накладывая на тетиву стрелу с рубиновым наконечником…
Натянутый лук жалобно затрещал и стремительно распрямился. Стрела взвилась вверх, но, пролетев мимо цели, бессильно рухнула на землю. А с вышины небес донёсся злорадный смех потешающихся демонов.
— Я всё равно вас уничтожу, — новая стрела легла в мою руку.
— Остановись, — донесся откуда-то из небытия тихий спокойный голос. Воздух вокруг меня задрожал. В багрово-сиреневом мареве выплыла призрачная фигура мага Рафаэла.
— Я должен остановить зло, которое сотворил, — пророкотал призрак и, протянув руку, вырвал у меня из рук рубиновые стрелы. Одну за другой он метнул их в пронзительно завизжавших и в панике кинувшихся в разные стороны шлотов. Тщетно, демоны старались оторваться от устремившихся за ними стрел, те, разгоревшись огнём и превратившись в вытянутые в длину огненные факелы, огромными золотыми копьями вошли в их тела и вспыхнули багровым пламенем. Через секунду в безоблачном небе уже ничего не было. Только легкие перистые облака, неторопливо вытянувшиеся к горизонту и блестки осыпающейся вниз серебристой пыли.
Призрачная рука коснулась моего заплаканного лица.
— Всё кончено, — тихо, успокаивающе шепнул Рафаэл, и слезы на моих щеках мгновенно высохли, — хорошие стрелы подарил тебе хитрый жабер. Наверное, это ему подсказала твоя мать.
— Почему хитрый? — не смогла не спросить я. Мне показалось, призрак засмеялся.
— Он единственный, в ком билось два сердца. Добровольно пожертвовав одним, он больше выиграл, чем потерял. В сердцах каждого из жаберов содержится капелька добровольно отданной королевской крови. С помощью неё и были призваны к жизни эти демоны. Брат короля Остана, Эльмер, умер, пожертвовав собой, он, как и я хотел спасти своё царство от разграбления, но мы были не правы в своих предположениях. Мы ошибались, жестоко ошибались. Но речь не о наших былых ошибках, а о королевской крови, только с помощью её и было возможно остановить шлотов. Не смотри на меня так, девочка. Я не настолько злой, чтобы убивать меня взглядом. Даже жаберам я не желал столько зла, сколько его сотворили алчные люди. Да, я был зол на жителей Синего озера, отказавшихся помочь мне, но зол не так сильно, чтобы заставлять людей устраивать на них охоту. Я хотел спасти Прибрежное царство, но вместо этого чуть не погубил весь наш мир. Только случайно, ценой неимоверных усилий и ухищрений мне удалось заманить шлотов в серебряную ловушку. Уничтожить я их не мог, тогда мне не были ещё известны всё свойства королевской крови. Когда же я это узнал, на меня уже вели охоту всё окрестные царства, я даже не успевал добраться до пещеры, в которой находились демоны, но я знал, что когда-нибудь клетка будет открыта, и шлоты будут освобождены и выпушены на волю. А они повинуются только одному приказу — убивать. Чтобы подчинить их снова или уничтожить, нужна была новая жертва. Итак, я знал, точнее, был уверен в своих предположениях, что когда-нибудь у людей появиться такое желание — выпустить их на волю. Тогда я превратил людей в жаберов, использовав последние капли оставшейся у меня королевской крови, и их сердца, чтобы удержать в себе горячую королевскую кровь, стали рубиновыми. Афин и его народ знали об этом всегда. Мне же, чтобы не быть убитым, пришлось притвориться мёртвым. Я зашёл слишком далеко позволив заключить себя в цепи и добровольно отдав на время свою силу «надёжным» помощникам и горячо любимой супруге. Как они распорядились мной и моей силой, ты знаешь. Лучше бы я умер ещё тогда, хотя нет, страдания позади, а призванные мной демоны мной же и уничтожены. Будь счастлива, девочка, — он простёр призрачную руку, и словно дуновение теплого ласкового ветра коснулось моих волос. Затем Рафаэл повернулся лицом с застывшим в безмолвном ожидании магам.
— Вы предали меня, — грозно пророкотал его голос, — Арантранаида, как ты могла так поступить?
— Мы хотели всеобщего блага, — я посмотрела на высокомерно задранный нос моей главной противницы. Она и благо? Даже не смешно. Я искала глазами Тёрма и нигде его не находила. Но не мог же он бесследно исчезнуть? Или мог?
— Полно, — призрак тяжело вздохнул, — ты хотела только власти. Но твоя власть кончилась.
— Рафаэл, остановись. Мы вновь будем вместе. Помнишь, как нам было хорошо с тобой? Помнишь?