Божия. Бояйся бо и ждый ветров, не имать сеяти… Сего ради не упремудряйся излишнее отнюдь, но даждь место вере в мысли твоей, и поминай дни оны многая, и будущий и неисповедимыя веки, сущия по смерти и Суде, и не внидет никогда слабость в тебе… С Мужеством начни всяко дело благо, и да не с двоедущием приступиши к нему, и да не усумнишися в сердце твоем о надежде Божией… Но веруй в сердце твоем, яко милостив есть Господь, и взыскающим Его дает благодать яко мздовоздаятель, не по деланию нашему, но по усердию душ наших и Вере. Глаголет бо: яко же веровал еси, буди тебе». (Св. Исаак Сирский, сл. 58).
Мое настоящее положение очень похоже на то, в каком я был при оставлении мирской жизни. Многие судили и рядили о нем; но редкие – при правильном взгляде на предмет. Отречение от мира может ли быть понято, истолковано теми, которые вполне пленены миром, погружены умом, сердцем, телом в наслаждения мира? Учение Отцев Церкви извлекло меня из мира; оно помогало к терпению скорбей от мира; оно зовет в уединение, чтоб там всмотреться в вечность прежде вступления в ея неизмеримый области. Читаю, вижу в себе, что побыв в уединении, сделаюсь окончательно неспособным ко всйкаго рода наружным должностям!… Уединение действует, как отрава: умерщвляет.
Вы являете столь обильное расположение ко мне, что я считаю излишним просить Вас о чем-либо. Открывая пред Вашим Высокопреосвященством мое состояние по душе и телу, я предоставляю все прочее на Ваше разсуждение. Вы, как имеющий практический духовныя сведения, столь чуждыя людям одного лишь светскаго образования и направления, можете оказать мне существенную помощь, сообщив моим обстоятельствам направление, соответствующее моим целям, облегчить мне стремление к ним, а потому и самое достижение их. Этим сделаете мне благодеяние не земное, благодеяние столь достойное Святителя Христова, благодеяние, которому награда – на небеси!
Испрашивая Ваших святых молитв и Архипастырскаго благословения, с чувствами глубочайшаго почтения и совершенной преданности имею честь быть и проч.
Письмо X
К некоторой девице, желавшей заняться подробным и деятельным изучением Христианства.
Новый Завет всюду именует Христианина храмом, домом, сосудом. Цель этого храма, с которою создал его Создатель, цель этого сосуда, с которою устроил его Великий Художник, – в том, чтобы он был жилищем Бога, вместилищем даров Святаго Духа. Бог, по неизреченным – Любви Своей и Смирению, не восхотел быть насильственным обладателем храма, сооруженнаго Им для Себя. Он даровал словесному храму свободу, власть, принадлежать или не принадлежать своему Зиждителю, чтоб пребывание Бога в человеке было единственно по любви человека к Богу. Но храм этот, сосуд, удалив из себя Бога, не может не быть тем, чем он создан, то есть: храмом, сосудом. Тогда, по словам Писания, он принимает в себя грех, – яд, ввергнутый в естество наше диаволом, – соделывается вместилищем страстей. Если же Христианин опять захочет быть обителию Бога, то покаянием изгоняет из себя грех, а хранением заповедей опять привлекает к себе Бога. Впрочем возможность этих изменений продолжается только во время земной жизни, по окончании которой, тот, кто был последним владетелем храма, остается его владельцем на всю вечность, и Бог составляет Собою вечное блаженство Своего жилища, а грех – вечное мучение своего логовища.
Судьба наша в вечности зависит от того образа жизни, который будем проводить во время нашего краткаго на ней пребывания. Хотите-ли быть храмом Божиим? Желаете ли, чтоб сердце ваше было сосудом даров Благодати? Вручаю вам Евангелие, пусть оно будет правилом вашей жизни. Веруйте в него вашими делами, вашею жизнию, не только мыслию, сердцем и устами. Когда читаете эту Божественную книгу, книгу жизни, – представляйте себе, что невидимо стоит пред вами Сам Христос и говорит вам глаголы, которые «Дух суть, и Живот суть!». Не должно начертывать в воображении вида Христова, – нет, должно лишь живо и благоговейно ощущать Его всесвятое присутствие.