Девушка поняла, что способна возбуждать его. Это открытие наполнило все ее существо пьянящим волнением. Она снова осторожно протянула руку и медленно погладила его большое покатое плечо, чувствуя, как напрягаются и перекатываются сильные мускулы под кончиками пальцев.
Подстрекаемая любопытством и острым желанием, она обхватила руками его шею и приблизила его губы к своим. Этот поцелуй уже не был грубым и жадным. Рейчел охотно приоткрыла губы и скользнула языком ему в рот.
Все это было для нее слишком новым, и Рейчел не могла понять, что с ней происходит. Руки Эндрю выискивали на ее теле самые чувствительные места, и вскоре она беспомощно трепетала под его ласками, снедаемая внутренним жаром. Когда он вошел в нее, она закричала от боли, но он вобрал ее крик своими настойчивыми губами.
Рейчел больше не могла терпеть эту муку. Она возмущенно приподнималась, но в результате пронзавшая ее плоть погружалась еще глубже. Она ерзала под ним, стараясь избавиться от боли, но его тело начало вдруг судорожно сотрясаться и наконец рухнуло на нее в полном изнеможении.
Эндрю поднял голову, мучимый острым чувством вины и стыда. Он не мог поверить в случившееся. У него не было намерения насиловать Рейчел, использовать, как дешевую шлюху, не думая и не заботясь о ней.
Видит Бог, он собирался овладеть ею, погрузиться в ее бархатное лоно, увидеть взгляд этих поразительных зеленых глаз в момент наивысшего восторга, ему хотелось, чтобы она тоже получила удовольствие. Как же случилось, что под конец он совершенно перестал владеть собой?
Эндрю мысленно выругался, обозвав себя последним болваном. Рейчел была далеко не первой его женщиной. До нее он знал многих и всегда добивался того, чтобы их наслаждение было не меньше его собственного. Странно, но эта соблазнительная малышка вдруг заставила его потерять голову, точно зеленого юнца, впервые дорвавшегося до женского тела. Несколько мгновений он молча смотрел на нее сверху, ужасаясь тому, что сделал. Господи, как же ей, наверное, было больно! Потом он поднял руку и смахнул с ее щеки золотистый локон.
Рейчел отвернулась, не в силах терпеть даже его прикосновения. Ей было стыдно и противно. Она чувствовала себя оскверненной и поруганной, ненавидела и себя, и его, и никак не могла поверить, что все эти многообещающие ласки закончились такой мучительной болью и невыносимым чувством униженности.
Эндрю быстро оделся. Увидев, что она собирает свою одежду, он попытался ей помочь.
– Уйди, оставь меня, – сказала она опустошенно.
– Рейчел, я не оставлю тебя здесь одну.
Это запоздалое проявление галантности вызвало в ней справедливое негодование.
– Это почему же, мистер Киркленд? Боитесь, что меня изнасилуют? – прохрипела она с кривой усмешкой.
Эндрю виновато протянул к ней руки.
– Рейчел, я не хотел…
– Не трогай меня! – взвизгнула она. – Ты просто безжалостный дикарь, Эндрю Киркленд. Я проклинаю тот день, когда встретилась с тобой. Если бы ты оставил меня с Саккетом, я бы сейчас, наверное, была мертва и не испытывала всего этого ужаса, – говорила она, с презрением глядя на него. – Убирайся с глаз моих, или я буду кричать до тех пор, пока сюда не придут люди! – Она отвернулась, не в силах выносить его покаянный взгляд.
Эндрю понимал, что сейчас бесполезно пытаться ей что-то объяснить.
– Ладно, Рейчел, я уйду, раз ты так хочешь. Мы поговорим, когда ты успокоишься.
Когда за ним закрылась дверь, Рейчел, тихо всхлипывая, рухнула на колени. Она ненавидела Эндрю и считала, что именно он виноват в случившемся. Однако из головы у нее не шли те мгновения, когда она нарочно возбуждала его, поощряя к дальнейшим действиям. Рейчел со стыдом поняла, что с тех пор, как он поцеловал ее в Ханаане, она мечтала вновь оказаться в его объятиях. Правда, ей представлялся невинный флирт, а не болезненная потеря девственности. «Как же теперь я буду смотреть ему в глаза? – в отчаянии думала она. – А Элизабет? Или Эллиотам? Или кому-то еще?»
Судорожно вздохнув, Рейчел поднялась с пола. То, что случилось, уже не изменишь, а значит, надо учиться как-то с этим жить.
Уже собираясь выйти из прядильни, она вдруг услышала голоса. Не желая ни с кем видеться и разговаривать в таком состоянии, она снова отпрянула в тень. Дверь распахнулась, и в помещение вошли двое.
Опасаясь быть замеченной, она затаила дыхание, вглядываясь в темноту. Лиц видно не было, но она различила фигуры двоих мужчин. Один был стройным и довольно высоким, другой – низким и полным. Мужчины тихо разговаривали, и по их позам Рейчел догадалась, что они встретились тайно.
Наконец высокий кивнул и вышел, а второй задержался, чтобы прикурить сигару. Вспыхнувший огонек на мгновение осветил его лицо, и Рейчел зажала рот рукой, чтобы не закричать. Это был ее дядя Сэмюэль Армбрастер!
Пока он шел к дому, девушка следила за ним из темноты, и сердце ее отчаянно колотилось под ребрами. Через несколько минут, которые показались ей вечностью, она выскользнула за дверь.
Надо немедленно уезжать из Рэйвенвуда! Если дядя обнаружит, что она здесь, он обязательно сдаст ее властям. Этот человек – злой, вероломный предатель, он погубил отца и, не задумываясь, погубит ее саму.
Рейчел осторожно вошла в дом через черный ход и, незаметно прокравшись к себе в спальню, быстро собрала вещи и деньги, полученные за проданные драгоценности. По счастью, их хватало на дорогу в Европу.
Она в волнении металась по комнате, дожидаясь, когда кончится бал. Ей не хотелось покидать Рэйвенвуд, не попрощавшись с Элизабет и не поблагодарив эту добрую женщину за помощь. Было уже за полночь, когда она наконец сдалась и, не раздеваясь, легла на кровать. Усталость оказалась сильнее ее, и вскоре Рейчел заснула беспокойным сном.
Когда Рейчел проснулась, на полу спальни играли солнечные лучики. Она растерянно села, но через мгновение вскочила с постели. «Проспала!» – подумала она, чувствуя отвращение к себе самой.
Взяв небольшой узелок со своими вещами, она открыла дверь спальни и осторожно выглянула в длинный коридор. Все двери были еще закрыты, и она на цыпочках прокралась к комнате Элизабет.
Стучаться Рейчел не стала – боялась разбудить остальных. Тихо повернув ручку, она прошмыгнула в комнату. Элизабет спала. Рейчел подошла и легонько ее потрясла. Элизабет открыла глаза, сонно поморгала и села, удивленно уставившись на девушку.
– В чем дело, Рейчел? – осведомилась она, с беспокойством вглядываясь в тревожное лицо подруги.
– Мне надо уехать, Элизабет, – тихо сказала Рейчел и чуть не заплакала, увидев в синих глазах женщины непонимание и обиду.
– Это из-за Эндрю? – взволнованно спросила Элизабет. – Ох, милая, неужели вы опять поссорились? Клянусь Богом, я задушу братца собственными руками, если он тебя чем-то обидел!
«Удивительно, как часто ее слова попадают в точку», – подумала Рейчел, мысленно усмехнувшись. Однако болезненные воспоминания об Эндрю отошли на задний план, вытесненные последней, более страшной угрозой. Слава Богу, теперь можно было спокойно смотреть в глаза Элизабет и не лгать ей.
– Я уезжаю не из-за Эндрю. Мне надо скрыться, пока он не узнал, что я здесь.
Элизабет взяла Рейчел за руки и усадила на край кровати.
– Пока кто не узнал, что ты здесь? – уточнила она, пребывая в полном изумлении.
– Мой дядя, Сэмюэль Армбрастер. Я видела его вчера здесь, в Рэйвенвуде.
Элизабет в ошеломлении опустилась на кровать.
– Сэмюэль Армбрастер – твой дядя? – Глаза ее расширились. – Тот самый, по навету которого арестовали твоего отца?
Рейчел кивнула.
– Теперь ты понимаешь, почему мне надо срочно уехать? Если он увидит меня здесь, он может обвинить тебя в том, что ты способствовала моему бегству из Англии.
Элизабет встала и заходила по комнате.
– И ты хочешь удрать, как испуганный кролик? Подожди, давай подумаем, что можно сделать. Мне кажется, нам надо поговорить с моим отцом. В палате представителей он первый оппонент Сэмюэля Армбрастера и наверняка посоветует тебе, как лучше поступить.