– Что случилось, Рейчел?
По ее лицу было видно, что она чем-то сильно расстроена.
– Если не возражаешь, я вернусь в гостиницу. Сегодня был утомительный день.
Эндрю обнял жену за плечи и участливо заглянул ей в глаза.
– Тебя расстроила эта старая цыганка?
Рейчел покачала головой. Она не хотела говорить о предсказании старухи. Ей почему-то казалось, что, если произнести его вслух, оно должно будет сбыться.
Эндрю приподнял пальцем подбородок жены, заставив ее посмотреть ему в глаза.
– Что бы она тебе ни наговорила, Рейчел, не обращай внимания. Ты должна помнить, что любая гадалка всегда предсказывает жизнь и смерть. А поскольку они обязательно присутствуют в судьбе каждого человека, ошибка заведомо исключается. Это называется бить наверняка. Неужели ты позволишь какой-то старой шарлатанке испортить тебе праздник? – мягко спросил он. – Ведь завтра второй день соревнований. Почему бы не развлечься?
Рейчел отогнала мысли о зловещем пророчестве и улыбнулась мужу. Довольно усмехнувшись, Эндрю поцеловал ее в губы и повел к гостинице, обнимая за плечи.
Глава 22
Ночью, занимаясь любовью с Рейчел, Эндрю постарался избавить жену от тревоги, которую заронила в ее душу цыганка. Он намеренно снова и снова подводил ее к грани экстаза, заставляя изгибаться под ним и стенать в мольбе о желанном облегчении. Когда он наконец вошел в нее, она уже не думала ни о чем, кроме настоятельной потребности взорваться взаимным восторгом страсти.
С первыми лучами утреннего солнца городок заметно оживился. Бруннеры всю ночь готовили на плите мясо в огромных чугунных котлах. Сегодня в гостиничном меню значились вкусное тушеное мясо, свежеиспеченный хлеб и вишневый кобблер.[6]
Рейчел и Элизабет обслуживали многочисленных посетителей, пришедших позавтракать, но при этом то и дело взволнованно поглядывали на часы. Рейчел боялась пропустить соревнования с участием Эндрю, а Элизабет – бега с заездом Брэндона Сазерленда.
В соревнованиях по метанию топора не участвовал ни один из лесорубов Эндрю. Они предоставили честь выступать ему и делали на него крупные ставки. На это состязание пришел кое-кто из приезжих горцев, но симпатии и деньги зрителей были отданы броску Эндрю Киркленда.
Соревнование началось с простых заданий, таких как попадание в круглую мишень. Для большинства участников это не составляло труда, и все же несколько человек отсеялись. Постепенно задания усложнялись. В финале надо было метнуть топор с расстояния двадцать пять футов и срезать с мишени конские поводья. На этом этапе осталось лишь два игрока: Эндрю Киркленд и горец по имени Бен Уиллок.
Бену Уиллоку удалось чисто срезать один повод, и, значит, чтобы победить, Эндрю должен был его превзойти. Он взял топор и несколько раз подбросил его. Рейчел догадалась, что таким образом он взвешивает метательный снаряд: она не раз видела, как он проделывал то же с ножом.
Несколько секунд Эндрю примеривался к кожаным ремням мишени, потом откинулся назад и метнул топор. Он пролетел по воздуху и вонзился в мишень, четко перерезав два прикрепленных к ней кожаных повода.
Работники Эндрю разразились победными криками. Рейчел и Элизабет запрыгали от радости и подбежали к Эндрю, которого уже поздравляли сиявшие от гордости Уилл и Эдвард.
– Уилл, а ты разве не участвуешь ни в каких соревнованиях? – с интересом спросила Рейчел.
– Я участвую во всех, – усмехнулся он. – Кто, по-твоему, морально поддерживает нашу команду?
– Ну и какое следующее состязание? Давно я так не веселилась! После всего этого жизнь в Эллиоте покажется смертной скукой.
– Следующим будет соревнование по стрельбе из лука. Энди может выиграть его с завязанными глазами. Он лучший стрелок во всей Виргинии.
– Почему бы тебе не потягаться с ним, Уилл? – спросила Элизабет. – Помню, когда мы были моложе, ты тоже неплохо стрелял из лука.
Рейчел вполуха слушала их болтовню. Слова Уилла о том, что Эндрю способен стрелять из лука с завязанными глазами, напомнили ей страшную ночь в хижине. Ей виделся слепой Эндрю, точно выпускавший стрелу в цель, которую только слышал.
Она погрузилась в свои воспоминания и не заметила, как все ушли. С ней остался только Эндрю. Он стоял, внимательно вглядываясь в отрешенное лицо жены.
– О чем это ты так глубоко задумалась, Рейчел?
Губы ее дрогнули в слабой улыбке.
– Я вспоминала ту ночь в хижине, когда на нас напал медведь.
– С чего это вдруг?
– Уилл сказал, что ты меткий стрелок, вот я и вспомнила.
Эндрю не успел ответить. К ним подошли Мисквотатан и два его воина-индейца.
– Хо, Эндрю Киркленд! – Индеец поднял руку в знак миролюбия.
Эндрю ответил тем же жестом, и индеец обратился к Рейчел:
– Я принес тебе подарок. – Он назвал ее каким-то непонятным длинным именем и повесил ей на шею цепочку со звериным зубом, вырезанным в виде гром-птицы.[7] – Это талисман моего племени. Всегда носи его, он будет тебя охранять. – И он повторил странное длинное имя.
– Очень красивый талисман, Мисквотатан. Я всегда буду его носить. Но, боюсь, ты перепутал мое имя. Меня зовут Рейчел, – вежливо поправила она.
– Мисквотатан дает тебе имя, Рейчел. Ты должна гордиться этим, – вмешался Эндрю.
Рейчел не знала, как подобает благодарить индейца за то, что он дал ей имя, поэтому просто кивнула.
– Большое спасибо, – любезно улыбнувшись, проговорила она. Не переставая улыбаться Мисквотатану, она украдкой шепнула на ухо мужу: – Что означает это имя, Эндрю?
Эндрю на мгновение задумался.
– В общих чертах перевод такой: «Маленький лук с нацеленной стрелой». Ты должна понимать, что он оказывает тебе большую честь, награждая индейским именем. А если учесть, что ты собиралась убить его ради моего спасения, то это очень великодушный жест.
– Я не хотела его убивать, – пробормотала она, стараясь не разжимать губ. – Только грозилась, что убью. Это не одно и то же.
– А на мой взгляд, одно и то же.
– Вовсе нет. Это все равно что сказать, будто «я не танцую» – то же самое что «я не хочу танцевать».
Эндрю озадаченно покачал головой:
– Рейчел, порой ты несешь полную околесицу.
– Ага! То-то и оно! Только это не я, а ты несешь полную околесицу. Ведь я всего лишь повторила твои слова.
Рейчел еще несколько раз поблагодарила Мисквотатана за талисман и имя, пообещав как-нибудь приехать в его лагерь поохотиться.
Когда трое индейцев наконец отошли, она облегченно вздохнула.
– Ты меня разочаровала, Рейчел, – сказал Эндрю, озорно сверкнув глазами.
– Что же я сделала не так?
– Я ждал, что ты пригласишь его на ужин, – расхохотался Эндрю.
Она шутливо толкнула мужа и тоже засмеялась.
Не прошли они и дюжины шагов, как дорогу им преградил Амос Клэйбурн. Пожав руку Эндрю, гигант горец обратился к Рейчел.
– Я принес вам вот это, – смущенно пробурчал он, протягивая ей большую выделанную шкуру.
Рейчел удивленно уставилась на подарок. Роскошный мех красиво смотрелся бы на стене или даже на полу в качестве небольшого коврика.
– Это шкура убитого мной медведя.
Глаза ее расширились.
– Того самого медведя, которого вы убили, спасая нас?
Клэйбурн кивнул:
– Мне пришлось сильно обрезать шкуру, потому что на ней было много подпалин, но остальное я сберег для вас.
– Большое спасибо, Амос. Вы так внимательны! – искренне воскликнула Рейчел. – Я буду хранить эту шкуру как память о вашем мужестве.
– Нет, мисси, память не о моем, а о вашем мужестве.
Великан исчез так же внезапно, как и появился.
– Что ж, Рейчел, похоже, ты приобрела двух очень влиятельных друзей, – заметил Эндрю.
Как и предсказывал Уильям Киркленд, соревнование по стрельбе из лука было для Эндрю сущим пустяком. Он закончил тем, что расщепил торчавшее из мишени древко стрелы противника, пронзив его своей стрелой.