На карте Черкасского изображены заливы Мертвый Култук и Кайдак — сейчас они уже не существуют, — а также полуостров Бузачи. Очертания полуострова в настоящее время совершенно изменились. Размеры его на карте 1877 г. больше, чем на карте 1715 г. По всей вероятности, Это объясняется значительным обмелением моря, происшедшим за 162 года, которые разделяют создание этих карт. И все же очертания этого полуострова на обеих картах схожи.
Очертания Мангышлакского залива и заливов Кочак и Сарыташ на карте 1715 г. близки к карте 1877 г. Эта часть берега моря не претерпела значительных изменений, так как прибрежная полоса сложена здесь из твердых, не-размываемых пород.
Таким образом, на карте Черкасского северный и севере восточный берега моря изображены правильно для своего времени. Исключение составляет лишь дельта Волги. которая несколько растянута.
Перейдем к изображению восточного берега. Очертания полуострова Мангышлак поражают сходством с современной картой моря, не говоря уже о карте Ивашинцова. Здесь береговая полоса также не подверглась большим изменениям за прошедшие столетия (полуостров представляет собой плоскую возвышенность). Далее береговая линия, имеющая на карте правильные очертания, идет на юг до мыса Песчаного; к югу от мыса изображен залив Александрбай. Он назван так в честь Александра Черкасского, который открыл его и положил на карту. Когда залив получил это название, точно неизвестно; впервые оно появилось в 1718 г. на сравнительных картах Черкасского, Кожина и Урусова.
В 1959 г. Президиум Географического общества СССР постановил переименовать залив Александрбай в залив Александра Бековича Черкасского. Теперь залив наносится на карты под этим новым названием.
На карте Черкасского залив Александрбай соединяется протоком с другим заливом, глубоко вдающимся в сушу в северном направлении. На западном берегу этого второго залива есть надпись: «гавань Осетер». Этот залив в северной своей части соединяется с третьим заливом примерно такой же площади, как второй.
В последних двух заливах указаны глубины возле берегов и на середине каждого, в первом отмечена еще якорная стоянка. Следовательно, в начале XVIII в. оба залива были настолько глубоки, что в них можно было войти на судах или лодках.
На картах XIX в. залив, названный Черкасским «гавань Осетер», поименован Бектемир-Ишан, или Бектурли-Ишан. Известный исследователь Каспийского моря Г. С. Карелин посетил этот залив в 1836 г. «Я решил осмотреть залив Бектемир-Ишан, никем еще не посещенный, который непосредственно соединяется с Александр Байским. Мы первые из русских посетили новый залив», — писал Карелин [38]. Далее он сообщал, что этот, еще никем не описанный залив, положен им на карту и переименован в залив графа Канкрина в честь министра финансов, оказавшего содействие Экспедиции Карелина. Карта Черкасского позволяет установить, что залив Осетер, или Бектемир-Ишан, впервые посетил и положил на карту не Г. С. Карелин в 1836 г., а Черкасский на 121 год раньше.
Название, данное заливу Г. С. Карелиным, по-видимому, не привилось, и в середине XIX столетия он наносился на карты как залив Бектурли-Ишан. В 70-х годах прошлого века пролив, соединявший его с заливом Александрбай, исчез, осталось озеро Бектурли-Ишан. Это озеро изображено на карте Ивашинцова. На ней также изображено к северо-востоку от Бектурли-Ишан второе, замкнутое озеро под названием Катыр. Озеро Катыр — это, очевидно, второй залив, соединявшийся на карте Черкасского с заливом Александрбай. В настоящее время здесь нет ни заливов, ни озер — они пересохли.
На карте Черкасского нет изображения мыса Ракушечного, нет также косы в вершине залива Кендерли (совр. Казахский залив). Чем можно объяснить отсутствие этих географических объектов?
На карте отмечены глубины и якорные стоянки между заливами Кендерли и Александрбай. Следовательно, эта прибрежная часть моря была тщательно обследована, поэтому мыс Ракушечный и Кендерлинская коса вряд ли могли остаться незамеченными. Можно предположить, что в 1715 г. уровень Каспия был достаточно высок и оба эти пункта оказались покрытыми водой. В связи с этим следует вспомнить сообщение историка и географа XVIII в. В. Н. Татищева, который писал, что в 1715 г. началось повышение уровня Каспийского моря [75]. Современный исследователь моря III. Алиев, анализируя карту Черкасского, пришел к выводу, что уровень моря по карте стоял в пределах 25,3 м [3].
В лоции конца XIX в. сказано, что мыс Ракушечный представляет собой низменную, болотистую местность. При высоком стоянии моря он мог быть скрыт под водой. Кендерлинская коса также низменна, она состоит из песка и битой ракушки. По сообщениям очевидцев конца XIX в., коса покрывалась водой даже при нагонных ветрах. Вполне вероятно, что в годы высокого уровня моря она могла полностью оказаться под водой.
Интересно упомянуть, что в одном из московских архивов хранится рукописная карта Каспийского моря, составленная в 1764 г. капитаном Токмачевым и дополненная съемками 1782, 1784, 1792 и 1793 гг. На этой карте отсутствует изображение косы в вершине залива Кендерли [VI3]. Нет сомнения в том, что в 1764 г. коса существовала, так как в ртом году ее открыл капитан Токмачев. Очевидно, в конце XVIII в., когда делались дополнения к съемкам Токмачева, она опять исчезла под водой.
После находки карты Каспийского моря 1715 г. выяснилось, что залив Кендерли, названный на карте Черкасского Кизыл[25], был открыт и нанесен на карту на 50 лет раньше, чем в нем побывал капитан Токмачев.
К югу от залива Кендерли на карте Черкасского изображен залив Кара-Богаз-Гол. Очертания его даны очень верно, это ясно видно при сравнении с картой 1877 г. и с современной картой Каспия. На всех трех картах очень близки направление и контуры береговой линии в северной, восточной и юго-восточной частях залива, где берега сложены из твердых коренных пород (поэтому больших изменений береговой линии здесь не произошло). Контуры же низменных западного и юго-западного побережий больше отличаются от карты 1877 г. и современной.
На карте Черкасского через все пространство залива проходит надпись: «Море Карабугазское», а возле пролива другая: «Карабугаз или Чорная горловина». Из моря в устье залива идет стрелка, указывающая направление течения. В самом устье изображен сердцевидной формы остров[26]. Вдоль берегов залива указаны глубины, колеблющиеся от 2 до 8 футов, они проставлены примерно через 5–6 километров — следовательно, промеры производились в 1715 г. достаточно часто. По берегам отмечено пять якорных стоянок. От одной из них, лежащей в северной части залива, идут два промерных галса — один в юго-западном направлении, другой — в юго-восточном. Глубины на этих галсах указаны в саженях. Все данные карты Кара-Богаза 1715 г. говорят о том, что инструментальная съемка залива, его описи сделаны весьма тщательно. В результате их по явилась точная карта залива, свидетельствующая о высоком уровне знаний составлявших ее картографов.
С давних времен Кара-Богаз-Гол пользовался недоброй славой и был окружен тайной. Местные жители уверяли, что в нем будто бы находится пучина, которая поглощает суда, осмелившиеся проникнуть в его воды. Эта легенда отражена в названии залива: Кара Богаз, или Кара-Бугаз, означает по-туркменски «Черная пасть». Долгое время этот таинственный залив считали совершенно недоступным.
История исследования Кара-Богаз Гола широко отражена в литературе. Считалось, что первая попытка побывать в заливе была сделана в 1720 г. Ф. И. Соймоновым[27], производившим в этом году новую опись восточного берега Каспия. Он пытался проникнуть в пролив, соединяющий море с Кара-Богазом. Но «люди были в таком страхе, что казалось им будто видят высунувшиеся из воды камни, коих однако не было. Всяк чаял смерти быть неизбежимой. В сем бедственном случае проехали мимо залив Карабугаский» [55]. Попытка войти в залив была неудачной, но все же дала некоторые результаты. Ф. И. Соймонов определил широту пролива — 40°40′. Ему приписывается честь открытия устья Кара-Богаз-Гола [67, 94].
26
Очевидно, это остров Пеликаний, расположенный в устье Кара-Богаза. И в наше время он имеет сердцевидные контуры, которые образовались в связи с постоянным течением, идущим в пролив.
27
Ф. И. Соймонов — выдающийся русский гидрограф и картограф XVIII в. Многие годы занимался исследованием Каспийского моря, начав рти работы в 1719 г. совместно с К. П. Ван-Верденом.