О карте Каспийского моря часто упоминалось в литературе как безнадежно утраченной, и, хотя ее никто не видел, карту считали неверной, составленной не на основе съемок, и по «расспросным» сведениям. О существовании же карты Средней Азии, созданной Черкасским и его помощниками, вообще не было известно.
Таким образом, ознакомление с найденными архивными материалами и сопоставление их с литературными сведениями позволило установить, что Александр Черкасский внес большой вклад в русскую географию петровского времени.
Автор считает своим приятным долгом выразить благодарность К. А. Богданову, С. С. Гинко, В. М. Глинке и А. В. Шнитникову за ценные указания при создании этой книги.
ЭКСПЕДИЦИИ НА КАСПИЙСКОЕ МОРЕ
И В СРЕДНЮЮ АЗИЮ
НАЧАЛО ДЕЯТЕЛЬНОСТИ А. ЧЕРКАССКОГО
НА РУССКОЙ СЛУЖБЕ
Родиной князя Александра Черкасского была Кабарда, и точно неизвестно, по какой причине и в связи с какими обстоятельствами он появился в России.
По одним сведениям, он был в юности тайно похищен у отца — кабардинского князя и взят в дом воспитателя Петра I Бориса Алексеевича Голицына. Есть упоминание и о том, что одна богатая вдова из рода князей Голицыных прониклась состраданием к юноше, лишенному родителей, и объявила его своим наследником [44][2]. По другим сведениям, Черкасский попал в Россию со своим отцом, который будто бы бежал от преследований персидского шаха, пытавшегося взять в свой гарем его жену. После смерти отца молодой князь унаследовал большое состояние [97].
При рождении он получил кабардинское имя Жансох [II]. В мусульманстве был назван, по одной версии, Девлет-Гиреем, по другой — Девлет-Кизденом. В России, крещенный в православную веру, стал именоваться Александром. Титул его отца — бека (князя) стал отчеством Черкасского. В документах петровского времени о нем пишут: «Князь Александр Беков сын Черкасский» [49]. Сохранившиеся в архивах письма подписаны им: «Князь Черкасский Александр». Впоследствии — спустя много лет после смерти Черкасского — отчество присоединили к фамилии и стали именовать его Бековичем-Черкасским. По-видимому, верным будет отказаться от этой двойной фамилии [3].
Год рождения Черкасского неизвестен. Самое раннее сведение о нем относится к 1694 г., когда он был зачислен прапорщиком в Преображенский полк [34]. Во времена Петра I дети дворян чаще всего начинали службу с солдата или матроса и только через несколько лет получали офицерский чин. Мы не знаем, как начинал военную карьеру князь Черкасский, возможно, что он избежал солдатской службы, но при любых условиях получить чин прапорщика он не мог ранее пятнадцати- шестнадцатилетнего возраста.
Второе сведение о Черкасском относится к 1698 г. В этом году в Россию приехал посол от австрийского императора Леопольда I. Он был приглашен в гости к князю Голицыну. Вот что записал в своем дневнике секретарь посла Иоганн-Георг Корб: «С целью блеснуть своим гостеприимством, он [Голицын] приказал двум своим сыновьям прислуживать… господину послу; к ним присоединил молодого черкесского князя, недавно еще похищенного тайно у своих родителей… В выражении лиц Голицыных видна скромность, в чертах же черкеса — благородство и твердость духа, обличающие воина по происхождению» [44].
Известно, что первоначальное образование Черкасский получил в семье Голицыных вместе с молодыми князьями. В то время одному из них было 24 года, другому 17 лет [28]. Сопоставление всех этих сведений позволяет отнести год рождения Александра Черкасского примерно к концу 70-х годов XVII в. В дальнейшем связь Черкасского с семьей Голицыных укрепилась его браком с дочерью Б. А. Голицы на — княжной Марфой Борисовной, по отзывам современников, одной из красивейших женщин России.
В 1708 или 1709 г. Черкасский был послан Петром I в Голландию для обучения морским наукам [58]. Время его возвращения в Россию неизвестно.
В 1711 г. Петр I направил Александра Черкасского с дипломатическим поручением на его родину — в Кабарду. В этом году началась война России с Турцией. В связи с Этим необходимо было воспрепятствовать враждебным действиям против России кубанских татар — подданных турецкого султана. Кубань враждовала не только с Россией, но и с Кабардой. Зная об этой вражде, Петр I стремился привлечь кабардинцев в качестве союзников в борьбе с кубанцами. С этой целью и был направлен в Кабарду с царской грамотой Александр Черкасский [36, 57].
Прибыв в Кабарду, Черкасский успешно выполнил данное ему поручение. Кабардинские князья согласились воевать с Кубанью совместно с русским войском. Во главе этого войска находился казанский губернатор Петр Матвеевич Апраксин. Во время похода на Кубань между Черкасским и Апраксиным происходили серьезные разногласия [VВ]. По-видимому, этим и объясняется тот факт, что имя Черкасского не упомянуто в официальном отчете о кубанском походе [19]. События на Кавказе отражены в письмах Черкасского Ф. М. Апраксину [VB]. Они важны для нас как первые подлинные документы об Александре Черкасском. Содержание их свидетельствует о его способности трезво оценить стратегическую обстановку, настойчивости в защите интересов России.
Весной 1714 г. Черкасский снова выступил как политический деятель. Им был составлен проект присоединения к России народов Северного Кавказа [49].
Живя в России и находясь на русской службе, Черкасский не забывал своей родины и живо интересовался ее судьбой. В проекте, поданном Петру I, он утверждал, что пароды Кавказа должны находиться под властью России — это избавит их от тяжелого ига Турции, которая пытается прочно обосноваться на Кавказе. Он писал, что на западном берегу Каспийского моря можно было бы начать добычу различных руд, которыми богат тот край, это принесет «прибыток немалой… государству Российскому».
Получив проект Черкасского, Петр I передал его сенату для выполнения. «О призыве горных народов прилагаетца при сем сенату указ, дабы в том учинили по вашему предложению» [VIб], — сообщал Петр Черкасскому. Но осуществить проект не удалось — помешала война со Швецией.
Проект Черкасского свидетельствует о политической прозорливости его составителя — присоединение кавказских народов к России, завершившееся в середине XIX в., имело положительное значение.
ЭКСПЕДИЦИИ НА КАСПИЙСКОЕ МОРЕ
В 1714 г. в Петербург приехал сибирский губернатор князь Матвей Петрович Гагарин. Он привез Петру I сообщение о том, что «в Сибири, близ калмыцкого городка Еркета, в реке Аму-Дарье», находят золотой песок. Образец такого золота Гагарин привез с собой [59].
Одновременно с приездом Гагарина в Петербург прибыл знатный мангышлакский туркмен Ходжа Нефес. Он также сообщил, что в Аму-Дарье находят «песошное золото», и предложил Петру взять в свое владение земли, лежащие по Этой реке. Ходжа Нефес рассказал и о том, что в давние времена Аму-Дарья впадала в Каспийское море, но местные жители — хивинцы преградили течение ее плотиной; если рту плотину прокопать, река вновь потечет к Каспийскому морю. Ходжа Нефес заверил царя, что туркмены помогут русским «повернуть реку» [51, 55].
2
Цифры в тексте, заключенные в скобки, означают порядковые номера в списке литературы и архивных документов.
3
Следует сказать, что в новейшей советской исторической литературе двойная фамилия Черкасского не употребляется [36, 57].