— Трудно нам придётся.
— Я хочу быть всегда с тобой. Пусть освятят наш союз.
— Твои согласятся?
— Думаешь, нет?
Демонисс пожал плечами, но каждый уже знал ответ на этот вопрос.
Глава 15
Верховный демонисс носился по комнате, изрыгая проклятья.
Фуллер стоял в середине пустой комнаты, смотрел на него с усмешкой.
— Чего молчишь? — остановился около шурина Беренгар. Увидев скептическую улыбку, он взорвался:
— Ты знал? Ты всё знал! — указательный палец впился в грудь друга.
— Успокойся! Эмоциями ничего не изменишь! — Прорицатель щёлкнул пальцами — демонисс замер на мгновение, потом тряхнул головой, прогоняя наваждение:
— Извини, друг, — Беренгар устало плюхнулся в мягкое кресло. В его руке материализовался высокий стакан с голубой жидкостью, который он осушил одним глотком.
— Рассказывай, — попросил Верховный.
Фуллер удовлетворённо вздохнул, устроился в кресле, появившемся рядом с креслом Беренгара.
— Ты стал очень эмоциональным. Что с тобой?
— С пылевиками работал.
— Есть сдвиги?
— Как видишь! — пожал плечами демонисс. Прорицатель вытянул руку, Верховный положил на неё свою.
Пылевиками Высшие называли неизвестную субстанцию, которая возникала вокруг Чёрных дыр. Это были скопления космической пыли, которые проникали в Нижний мир и растворялись. Путём долгих исследований Высшим удалось «достучаться» до этих существ, которые оказались разумными, но очень пугливыми.
Проникая в чужеродный мир, пылевики начинали чувствовать себя не в своей тарелке и прятались, залегали на дно, пытаясь адаптироваться.
Только Высший с чистым сердцем может получить их доверие. Этот разум был не человеческим, даже не тем, что присущ Высшим. Это был чистый разум, незамутнённый эмоциями, не умеющий чувствовать — разум новорождённого ребёнка. Кто сумеет с ним договориться? Чью сторону примут они?
— Значит, они несут послание, — констатировал Прорицатель.
— Почему мне кажется, что ты не удивлён?
— Тебе не снится Бель? — вдруг спросил Фуллер.
— Нет, а что? — Беренгар схватил руку друга, вглядываясь в его глаза:
— Ты смог связаться с Далией?!
— Только во сне.
— Ладно, — вздохнул Верховный. — Что скажешь о Неро?
— Ты не должен препятствовать его союзу с ангелиссой.
— У всех дети как дети, а у меня? То жениться не хотели, теперь норовят разрушить существующий порядок. Неро — самый первый смутьян. То человеческая девчонка, теперь ангелисса.
— Это одна и та же, его единственная.
— Что?! — взгляд Беренгар загорелся ярким огнём. — Перерождение?! Ты уверен?
— Далия поведала.
— Ох, непроста твоя любимая!
— Это точно! Да и Амабель ещё себя покажет.
Когда Неро проявился в кабинете отца, тот спокойно выслушал его сбивчивый рассказ о Конни — Таре.
— Тебе повезло, сын, — сказал он с болью в голосе.
Неро удивлённо уставился на отца, затем тряхнул головой, уселся в кресло, где до него сидел Прорицатель.
— Дядя был, — то ли спросил, то ли уточнил племянник.
— Был, — кивнул Анвар и продолжил прерванную мысль. — Ты дождался любимую, а я нет.
— Отец, ты… — начал сын, но Анвар остановил его взмахом руки. — Всё правильно: я не достоин твоей матери. Она была бы счастлива, что ты нашёл свою пару. Можешь идти в Храм.
— Констанция хочет совершить таинство в Верхнем Мире.
— Констанция, значит? Красивое имя! Я свяжусь с Беренгаром.
Конни стояла перед отцом, опустив голову. Она уже довольно долго выслушивала его нравоучения, разглядывая мраморный пол.
— От тебя я этого не ожидал, дочка, — махнул руками Верховный ангелисс, падая на мягкий диван. — Это Летти у нас легкомысленная и безрассудная, у Арианы тоже ветер в голове, но ты? Ты была моей надеждой.
— Надеждой на что? ― спросила еле слышно девушка.
— Надеждой на создание истинной пары. Это решило бы многие вопросы.
— Какие? ― подняла на отца глаза дочь.
— Сядь, — похлопал по шелковистой ткани мужчина. Девушка шагнула к отцу, присела на край мягкого ложа. Беренгар положил руку на плечо дочери, заглянул в глаза. — Твоей руки просили несколько уважаемых ангелиссов.
— Отец, говори прямо, — попросила Конни, смело посмотрев на отца.
— Фергус давно на тебя заглядывается.
— Да он же твой ровесник! — возмутилась упрямица.
— О чём ты, дочь? Какой возраст у ангелиссов? Тем более у таких сильнейших магов, как Фергус.
— Я не люблю его.
— Но, доченька, иногда нужно думать не только о себе.
Констанция упрямо вскинула подбородок.
— Матушка в курсе?
— В курсе, детка, — Калла возникла в середине комнаты, быстро оказалась у дивана, села рядом с Конни, обняла, прижала голову к груди. — Успокойся, никто тебя не принуждает.
— Фергус готов ещё ждать, — подтвердил Беренгар.
— Матушка! — девушка вскинула на Каллу глаза, полные слёз. — Разве не ты говорила о том, что только любовь может соединить меня с кем-то, чтобы создать истинную пару? Разве не ты утверждала, что именно я должна получить настоящую любовь?! И от этого зависело равновесие наших миров?
— Я не отказываюсь от своих слов, — проронила ангелисса, с укором глядя на супруга.
Дорогая, ты забываешься! жёстко произнёс Беренгар. Иди, детка, к себе, сказал он дочери.
Когда юная ангелисса исчезла, мужчина повернулся к жене:
— Мы же договаривались!
— О чём? — невинно захлопала большими глазами женщина.
— О том, что с Конни я буду говорить один.
— Это было до того, как я получила послание от Анвара.
— Так он и тебе прислал этот бред?
— Это не бред, — горячо зашептала ангелисса, обняв супруга. — Это наш шанс найти выход из тупика.
— Какой выход? — Верховный ангелисс резко встал, начал мерить большими шагами комнату. — Ты понимаешь, что мы не можем отказать Фергусу?
— Почему? На руку Конни претендовало немало молодых и не очень ангелиссов, и всем было отказано. Фергус ничем от них не отличается.
— Отличается. Он член Братства.
— Что? Этого не может быть!
— Может. — Беренгар подошёл к дивану, опустился на колени перед супругой:
— Ты должна уговорить Констанцию.
— Зачем? — невинно поинтересовалась Калла.
— Дорогая, не выводи меня из себя, — раздражённо сказал Верховный.
Беренгар обхватил ладонями лицо жены, посмотрел в огромные очи, напоминающие сейчас грозовое небо, и перешёл на мысленную речь:
«Что ты задумала?»
«А не пора ли тебе, дорогой, подумать о будущем нашего мира?»
«Разве не об этом я пекусь?»
«Нет, сейчас ты думаешь только о том, как бы выполнить волю Повелителей».
«Разве не ими даны нам полномочия?»
«Когда это было?!» — махнула рукой ангелисса.
«Что ты задумала?» ― повторил вопрос ангелисс.
«Конни должна стать парой демониссу. Это её судьба».
«Ты уверена? Заглядывала в Книгу Судеб?»
«Книгу Судеб контролирует Братство».
«Это же бунт!»
«Нет, восстановление справедливости».
«Мне страшно за тебя», — ангелисс обнял жену, уткнувшись в душистые волосы, собранные в замысловатую причёску.
«Не мешай мне», — попросила Калла. — «Сделай вид, что ты ничего не знаешь».
«У Братства отличные Сыскари».
«Всех можно провести», — улыбнулась ангелисса, а вслух произнесла:
— Извини, я же мать и пекусь о счастье дочери.
— Вот и я думаю о её судьбе.
— Хорошо, я поговорю с ней, — пообещала Калла, лукаво улыбнулась супругу и исчезла.
Верховный ангелисс вздохнул, кинул взгляд на мягкую мебель. Она тут же исчезла. Кабинет преобразился, вновь став кабинетом Правителя Верхнего мира: круглый стол со стульями, еле заметные полосы на стенах, обозначающие скрытые ниши.
Он, конечно, мог обойтись без этого антуража, создав силой мысли любой пейзаж или интерьер, но в Верхнем мире придерживались политики минимализма, не желая раздражать своих подданных, которые не были наделены такой силой, как правители.