Новосибирская история или смешная и немного переделанная байка о смысле жизни и т. д., т. п.
В конце концов, наши отношения испортились до такой степени, что оставалось одно: договориться, что мы чрезвычайно уважаем друг друга.
Дорогой читатель! Многое из этой книги можно услышать в бане, на рыбалке, на пьянке,… А знаешь почему? Все истории, которые легли в основу данного романа – чистейшая правда. Никогда никто не будет передавать непроверенную информацию с таким энтузиазмом и такой заинтересованностью как я, простой слесарь-сантехник, сделавший мощный ремонт в городской профессорской квартире. Я к Михалычу отношусь нормально, хотя он меня и кинул. Но я-то знаю, почему он это сделал. О, это – целая история, но об этом чуть позже.
Всегда есть шанс и посрамить себя…
И стать объектом случая счастливого!
Спортивная жизнь взвода, в котором пребывал все 4 года курсант Лобов, была насыщенна разными приключениями, и потому оказалась очень и очень интересной, хоть и непростой.
Коля Лобов был щуплым, тщедушным юношей, ходившим с прямой спинкой. Он чеканил шаг, словно кремлёвский курсант, аккуратно размахивая ручонками. Новосибирская Высшая школа КГБ, куда поступил на учёбу полукровка Лобов, давала возможность молодому человеку, у которого мама была еврейкой из зажиточной семьи, а папа, как говорится, из пролетариев, стать знаковой фигурой в органах госбезопасности.
Это заблуждение, что евреям нет и не было у нас дороги. Бред, полный бред! И в милиции, и в КГБ их всегда было предостаточно. Не в чистом, разумеется, виде, а так, с русской фамилией, с русским именем. Да, именно так! Кстати, в ЮАР, во времена апартеида все полицейские были чёрнокожими. Они прекрасно подавляли забастовки, восстания чернокожего большинства. Они, черномазые, да простит меня читатель, но ведь у них действительно всё чёрное, да? – подавляли с особой жестокостью любые волнения, а белым эти качества очень и очень нравились. Даже сейчас, когда в ЮАР поменялся режим и когда к власти пришли негры, капитал остался у белого меньшинства.
Так вот, такие как Лобов стране всегда были нужны. Ими легко было манипулировать, т. к. изначальный пожизненный компромат давал реальную силу истинным большевикам влиять на их судьбы так, чтобы никто и пикнуть не смел. Бред, да?! Да, но дело обстояло именно так, всегда и везде!
Коля с первых дней обучения серьёзно занялся спортом и учёбой. Вырасти он уже больше не мог, а вот стать умным, образованным и сильным – это было не только реально, но и жизненно необходимо. Общая физкультура, бег, теннис, плавание – вот то, в чем Коля преуспел. Он не был мастером спорта ни в одном из видов, но уровень первого взрослого разряда, а может быть и к.м.с. у него был практически во всех спортивных дисциплинах.
Учился Лобов всегда с интересом. Ему всё нравилось и всё удавалось. И это было тем более странно, что мысль он оформлял коряво и убого. Говорил он так, словно ему насрали в мозги и сильно взболтали. Даже и не знаю, как точнее охарактеризовать то, что издавал Николай Лобов – словесный понос или бред сивой кобылы? Именно поэтому, его однокашники терялись подчас в догадках – а что же он хотел сказать? Игра бровями и многозначительные гримасы многими воспринимались как проявление интеллекта и образованности. Витиеватые бессмысленные фразы с пристальным взором, игра бровями и легкая жестикуляция – это как известный в педагогике прием: снять очки и очками указать на предмет, на плакат, на доску (альтернатива указке), затем одной рукой одеть на переносицу. Это приковывает внимание и отвлекает взоры, например, от грязной обуви или от расстегнутой ширинки…