— Это все наши сверхъестественные стороны, — объяснил Трейс. — Прямо сейчас они находятся за пределами территории. Им нужно как можно чаще контактировать с тобой.
Я могла это понять. Я так сильно чувствовала влечение ко всем ребятам. Если бы я слишком долго не видела никого из них, у меня начала бы болеть грудь.
— И как долго это обычно длится?
Колт пожал плечами, поворачивая к дому.
— Обычно пару месяцев.
— Ух ты, — пробормотала я.
Ронан уткнулся носом в мою шею.
— Я не против быть рядом с тобой.
Я ухмыльнулась.
— Как и я.
— Что за хрень? — прорычал Трейс.
Я подняла голову и увидела фигуру, стоящую у ворот.
Деклан издал низкое рычание.
— Что, черт возьми, здесь делает мой отец?
22
Внушительная фигура Патрика маячила перед воротами, где он стоял в окружении двух охранников по бокам. Охрана Колта собралась, Луис сердито указывал на то, что, как я предполагала, было транспортным средством драконов.
Охранник двинулся к окну Колта, когда тот опустил его.
— Что, черт возьми, происходит? — рявкнул Колт.
Моложавый охранник поморщился.
— Прошу прощения, сэр. Он появился всего минуту назад и отказался уходить. Мы как раз собирались вам звонить.
Колт пробормотал проклятие себе под нос и выключил двигатель.
— Оставайтесь с Лейтон.
Он выскочил из внедорожника прежде, чем кто-либо из нас успел отреагировать.
Трейс быстро последовал за ним, бормоча что-то о том, что нельзя отпускать Колта одного.
Я скользнула к двери, но Ронан поймал меня за руку.
— Не надо, — предупредил он.
Я осторожно высвободила локоть.
— Он ничего здесь не сделает. Здесь слишком много свидетелей. И мне нужно показать ему, что я не боюсь.
Патрик О'Коннер был хулиганом. И мало что могло разозлить хулигана больше, чем притворяться, будто это на тебя никак не влияет.
Я отодвинула щеколду и открыла дверь.
Взгляды Колта и Трейса мгновенно метнулись ко мне, оба стали суровыми. Я просто улыбнулась, натянув на себя маску беззаботного безразличия. Позади меня послышалась возня, и я поняла, что остальные ребята выбрались из Эскалейда.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Деклан.
Было что-то такое в тоне его голоса. В столь немногих словах было столько эмоций. Гнев, боль, холодная отстраненность. От этого звука у меня защемило в груди.
В серых глазах Патрика промелькнула ярость.
— Мой сын здесь.
Мускул на щеке Деклана дико дернулся.
— У тебя нет сына.
Серебро сверкало в глазах.
— Не позволяй лжи и полуправде поколебать себя.
— Здесь только один лжец, и я смотрю на него, — парировал Деклан.
— Я оставлю это без внимания, зная, что ты через многое прошел в последнее время. Я больше не буду таким великодушным, — процедил Патрик сквозь зубы.
Но я могла видеть правду за его словами. Если бы у Патрика был шанс, он заставил бы Деклана заплатить за его дерзость.
Ронан подошел к брату, их плечи соприкоснулись. От этого зрелища у меня в груди зародилась боль другого рода. Болезненное облегчение. Близнецы снова нашли друг друга. Они прикрывали друг друга.
Патрик был далеко не так доволен. Его дыхание стало прерывистым, пока он пытался взять себя в руки.
Охранник справа от него слегка пошевелился. В выражении его лица что-то промелькнуло. Облегчение? Счастье? Оно исчезло так быстро, что я не была уверена, сменившись пустой маской, из-за которой неуклюжий блондин выглядел устрашающе.
Патрик опустил руки.
— Я хотел оставить наши разногласия позади.
Колт выгнул бровь.
— И зачем же?
Король-дракон ухмыльнулся, но это выглядело слегка ненормально, будто его лицевые мышцы не помнили, как делать это движение.
— Для нашего сообщества важно работать как единое целое. Слишком много рисков связано с ростом числа атак теневых демонов.
Дрожь пробежала по телу при воспоминании о звере, с зубов которого капала смола.
Взгляд Колта посуровел, волна альфа-энергии изменила все его поведение.
— Мы всегда хотели работать вместе, как единое целое. Это ты не решался полностью посвятить себя союзам кланов.
Я скривилась. Я об этом не слышала. Все, что я знала, это то, что существовал договор, который в основном поддерживал мир.
— Учитывая то, что произошло за последние несколько лет с убитыми лидерами, можешь ли ты винить меня за нерешительность?
— Нет, — ответил Колт. — Но я могу спросить, что изменилось?