— Да есть, наверняка, — отмахнулся Матью, — просто тебя в известность о том не поставили. В нашем деле порой без колдунов никак. Я знаю, что глаголю. Впрочем, это наши внутренние дела.
— Еще по кружечке?
— Благодарю, мастер, но пора мне и честь знать, — Матью поднялся из-за стола и негромко свистнул стражникам, — нам пора. Мой тебе совет — отправляйся спать до утра. Днем здесь безопасней. Бывай.
Ильм вздохнул про себя и заглянул в пустую кружку. И что он выяснил? Ничего. А на что он рассчитывал? Что Матью, старый волк и тертый калач, вот так запросто с первым встречным поделиться темной историей про восточную башню? Дудки, не поделиться. Если вообще эта история существует. Одно приятно, что посидел, пусть и недолго, но со старым знакомым…
Он вышел из таверны и, кутаясь в плащ, быстро зашагал к оружейным лавкам. Притихшие улицы одна за другой сменяли друг друга, прохожих на них становилось все меньше. Ночь постепенно вступала в свои права.
На углу Горшечной и Беспалой улиц за ним увязался огромный бездомный пес. Ильм остановился, позволил ему приблизиться и без страха, поскольку зловредных намерений четвероногий скиталец не проявлял, погладил его по жесткой короткой шерсти. Пес преисполнился благодарных чувств, завилял хвостом и лизнул некроманту перчатку. Потом, осмелев окончательно, вдумчиво обнюхал плащ.
— Нет у меня ничего вкусного, бродяга, беги своей дорогой, — грустно усмехнулся Ильм.
Пес склонил голову на бок и еще раз повилял хвостом.
Ильм потрепал его по холке и двинулся дальше. Вскоре он вышел на Оружейную улицу.
Насколько знал Ильм, ассортимент у проживающих здесь торговцев был приблизительно одинаковым. Они оружие не ковали, а лишь продавали клинки, привезенные из самых разных краев. Шанс приобрести искусную подделку по цене оригинала был велик, но и вероятность найти что-то редкое тоже присутствовала. Разумеется, можно было отправиться к кузнецам, но мечи выкованные в Турове Ильма никак не хотели радовать. Они были вполне пригодными к бою, хорошо лежали в руке, но чего-то им, по мнению некроманта, не хватало. Это самое чего-то в словах выразить было невозможно. Это присутствовало на уровне ощущения, и Ильм был склонен доверять своим чувствам, поскольку не один год, в свое время, простоял у кузнечного горна.
Он выбрал наугад одну из железных вывесок и толкнул входную дверь. Изнутри лавка оказалась плотно заставлена козлами с самым разнообразным оружием. Посреди этого стального изобилия на простом деревянном табурете сидел сухощавый пожилой человек в ночном колпаке, что-то сосредоточенно черкал гусиным пером в пухлой книге.
— Ты торговец? — Ильм вопросительно остановился на самом пороге.
— Ну я, — человек в ночном колпаке прищурился, пытаясь разглядеть незнакомца в тусклом свете двух масляных ламп, — чего хотел?
— Меч.
— Выбирай, товар перед тобой.
— Недосуг мне в твоих железках копаться. Я скажу, что мне надо, а ты покажешь.
— Раз такой разговор пошел, — невозмутимо заметил торговец, — то покажи сначала наличные. Прежде чем предлагать мне перед тобой козлом скакать.
— А ты не ласков.
— Нет. И при этом от недостатка клиентов не страдаю. Коли не угодил тебе чем, то милости прошу к моим соседям.
— Была охота без надобности подошвы стирать, — торговец неожиданно начал некроманту нравиться, — вот мои наличные.
Он достал из внутреннего кармана камзола рубин, положил на ладонь и поднес почти к самому носу хозяина лавки.
— Зело достойно, мастер, — в глазах лавочника мелькнули отраженные самоцветом багряные отблески, — зело достойно. Итак, чем могу услужить?
— Мне нужен меч.
— Боюсь, удивить мне тебя будет нечем, железа много, но изысканных вещей у меня никогда не водилось. Ты же, судя по содержимому карманов, желаешь стать хозяином дорогого оружия… Честно говоря, и хороших клинков осталось с воробьиный клюв, спрос на оружие нынче велик…
— Мы что, готовимся к войне? — рассеяно спросил Ильм,
— Ага. С дураками.
— А что, в Турове с ними что-то неладно? — некромант опять вспомнил кумушек с базарной площади. Если события связанные с башней настолько потревожили умы местных жителей, то отчего Гор молчит?
— В этом проклятом городе всегда что-то неладно, — проворчал лавочник, — то одно, то другое. Теперь вот народ по углам шепчется о конце света. А по мне дело надо делать, то, которое тебе судьбой назначено и плевать на всяких уродов, слухи клеветнические распускающих… Я лично считаю, что это происки эльфов. Остроухие слушок по городу пустили и рады небось, до мокрых подштанников. Или что там у них….
— Ты же сам сейчас слухи распускаешь…
— Я? Ничего подобного. Это мое мнение. Я его тебе высказал в приватной беседе. А вот ты, если кому-то это расскажешь, — торговец со значением поднял обмотанный тряпицей палец, — это и будет как раз распространение слухов…
— Все равно не понятно, — Ильм тряхнул волосами, — если конец света, то на кой леший, оружие покупать?
— Как же… Говорят, твари небесные падут на город и кровь реками потечет по улицам. Вот народ и разделился во мнении… Одни мечи и топоры в руки собираются взять, втридорога жизни свои отдать. Другие пивом насасываются по трактирам от дурного настроения, а кто и вовсе от страха. Третьи в храм Единого бегут, грешки замаливать, будто это их спасет…Впрочем, все это суета. Какой желаешь меч? Остались неплохие фламберги из Ношта, есть фальшионы из Морова…
— Мне нужен обычный полуторник.
— Вон на тех козлах, что по правую руку от тебя. Дальше… Ага, они самые…
Ильм внимательно присмотрелся к предложенному товару. Клинки не поражали воображение богатством отделки, но выкованы были без сомнений настоящим мастером. И форма гарды такая знакомая…
— С западного приграничья мечи?
— Оттуда, — трактирщик упер руки в бока и встал рядом, — для настоящего дела оружие. И цена приятная. Берешь?
— Сколько?
— Тридцать золотых.
— Двадцать.
— А я говорю тридцать.
— В Морове такие по пятнадцать за штуку идут.
— До Морова далеко. Дорожные издержки.
Ильм протянул руку, вытащил один из мечей из деревянных пазов, потрогал пальцем кромку лезвия… Хороший клинок, но еще немного поторговаться не помешает.
— Уговорил, двадцать пять.
— Ты посмотри, какой у него баланс замечательный, — веско заметил торговец, — дол глубокий, у самого острия специальная прорезь, а навершие рукояти дополнительно утяжелено. Рука долго не устанет в сече.
— Двадцать пять.
— Тридцать.
— Двадцать пять, — не поддался Ильм.
— А, ладно… Камушками сдачу возьмешь?
— Смотря какими.
— В накладе не останешься, — лавочник достал из большого сундука ножны и вложил в них выбранный некромантом клинок, — я твой рубин в полсотни золотых оцениваю. Ты как на такой расклад посмотришь?
— Благосклонно посмотрю.
— Замечательно. Я дам тебе четыре не ограненных хризолита.
— Я согласен.
— Тогда, — хозяин оружейной лавки достал из холщового мешочка четыре небольших зеленоватых камушка, — забирай сдачу и обновку не забудь. В чем еще нужда приключиться, милости просим…
— Благодарю, мастер, — Ильм слегка поклонился, — удачи в торговых делах.
Торговец склонился в ответ и вернулся к своей книге.
На улице некромант первым делом спрятал камни в камзол, потом прицепил меч к поясу. Почувствовав себя значительно увереннее, он решительно направился к восточной башне. Наступающая ночь помехой для прогулки не была, тем более что очень хотелось самому убедиться в том, что услышанные сегодня новости не имеют с действительностью ничего общего.
Ильм в сердцах ударил ногой по валявшейся на мостовой мятой кружке.
Это ж надо додуматься до такого… Конец света. В одном отдельно взятом городе… Как же… Кто же этот слух пустил по городу гулять? Эльфы? В это вериться с трудом. Лавочники и корчмари? Нет. Им чем больше в городе людей, тем лучше. Однако ситуация вырисовывается двойственная. Народ по идее от таких известий должен валом валить из Турова по родственникам разным, да по знакомым, спасаясь от грядущего судного дня. Однако массового исхода пока не наблюдается. Наоборот, если верить словам торговца оружием, то горожане предпочитают прикупать оружие и наливаться пивом. Ничего не понятно…Орден тоже неплохо может нажиться на темных слухах. Немало найдется желающих исповедаться перед роковым моментом, или золота отвалить благостным отцам, в надежде получить потом в чертогах ожидания приличное местечко. Как будто от размера пожертвования что-то зависит… Нет, не станут храмовники на такие мелочи размениваться. Кто еще остается? Гарнизон? Ночные цеха? Эти тоже не должны воду мутить. И тем и другим выгодно, чтобы в городе все было спокойно. Или не выгодно? Или есть еще какая-то неизвестная сила? Эх… Глупые идеи в голову лезут. Нежизнеспособные. Прав мастер торговец, все суета. Истина, скорее всего, вскроется сама по себе, и долгие размышления этот миг нисколько не приблизят.