— Остыл.
— Тогда говори.
— А, — Мартин в сердцах махнул рукой, — ну виноват я, виноват. Надо было правду сказать… Меня ж к этому козлу даже близко не подпустили. Я и так, я и сяк. На порог не пускают и все. Говорят, мол, в большом горе мастер, нечего, мол, всяким его по пустякам тревожить. Пьянющие все. По-моему, они даже не поняли, что я капрал. Обидно. Я в кулаки. Не тут-то было. Пару раз мордой землю вспахал и решил, что ну его все к болотным дятлам… В общем, решил смухлевать малек…Не буду же я при боевых товарищах рассказывать, как меня ловко пинали. Семеро одного…Тебе что, боком все это вышло?
— Даже не знаю, — устало усмехнулся Ильм.
Если бы капрал не сжульничал, все сейчас было бы не так. Покойница не восстала бы из гроба, не было бы насмерть перепуганного гильдмастера. И наконец, не свел бы он близкое знакомство с Гийомом. М-да…
— Завтра меня в расход?
— Нет, если скажешь, почему ворота сломались.
— Молния мне в темя, — застонал капрал, — да не знаю я… Веришь? Они мне самому как в горле кость… Ты завтра про меня доложишь на утреннем построении, да?
— Все останется между нами, — Ильм наконец расстегнул перевязь и с удовольствием освободился от тяжести оружия, — я…
В дверь требовательно постучали.
— Кого там еще, — Мартин щелкнул замком, — а, это ты, Оле… Чего тебе?
В ответ не раздалось ни звука.
Ильм подошел к капралу и любопытством заглянул за его плечо. На пороге действительно стоял Оле. Стоял и молчал. При виде некроманта лицо его вытянулось окончательно.
— А… А че вы по уши в…крови?
— Домового ловли, — капрал напустил на себя загадочный вид и почти шепотом добавил, — не поймали. Только смотри, никому ни слова. Ни Ругу там, ни Дику. Никому.
— Дык, — физиономия Оле приняла привычные очертания, — могила.
Он вытянул шею и заглянул внутрь, оглядел опрокинутую лавку, потом лукаво подмигнул капралу.
— Смотрю, командиры уединились, — он слегка, насколько позволил доспех, похабно вильнул бедром, — ходил вокруг, ходил. Делать все равно нечего. Дай думаю, постучусь. Уединение испорчу. Трепетное.
— Я тебе место, которым ты думаешь, сейчас отрежу и при всех съесть заставлю. Сырьем, — проворчал Мартин, — заняться больше нечем? Давай дуй на свой пост, гоблинов сын. Распустились совсем…
Оле вытянулся по стойке смирно, сдержанно хихикнул, и был таков.
— Странный он, — Ильм потрогал пальцами почти затянувшуюся рану. К утру надо полагать и следа не останется.
— Оле в последнюю эльфийскую совсем молодым был, — медленно проговорил Мартин, — к тому же сирота… Забрали его в лучники. Когда остроухие на Моровом поле всыпали нашим непобедимым ратям под первое число, он тоже был там… В плен попал. Отведал лесного гостеприимства сполна… Эльфы пленных не убивают, они их медленно мучают. Да чего я тебе рассказываю, сам знаешь. Оле прошел через ад и смог убежать. Крепкий оказался человек. Как хороший меч. Со стальным сердечником. Только вот немного чудаковатый стал. А так, солдат хоть куда. Ладно, я пойду рожу умою, да посты проверю. Ты ложись. Отдыхай. Если что, я тебя подниму. И еще раз прости. Нашло что-то на меня… Не знаю сам. Знал, что придешь за правдой. Ждал. А как ты вошел, я, словно голову потерял. Эх…
Он вышел из караулки и прикрыл за собой дверь.
Ильма разбудил жесткий удар в бок.
— Подъем, мастер! — рявкнул над ухом чей — то очень знакомый голос. И было в нем, хриплом, готовом сорваться на крик столько тревоги и бешенства, что сон мгновенно отлетел в сторону.
Некромант рывком вскочил с лежака, инстинктивно потянулся к лежащему рядом мечу и только сейчас разглядел стоящего перед ним в полутьме Лосося.
— Что? Что такое?
— Бой, — еще раз рявкнул солдат, страшно вращая глазами, и ткнул в сторону двери топором, — давай наружу, а то прирежут здесь или сожгут к дятлам болотным…
Словно в подтверждение его слов с жалобным звоном вылетело оконное стекло и арбалетный болт с громким треском впился в стену, сбив с полки светильник. Разлившееся из опрокинутой плошки масло мгновенно вспыхнуло.
— Что тебя! — Лосось рывком содрал с себя плащ, так, что фибула-застежка с хрустом отлетела в сторону, и рывком бросил его на огонь. Не успевшее набрать силу пламя погасло, оставив после себя облако едкого дыма.
Не обращая больше внимания на некроманта, стражник бросился вон из караулки.
Ильм судорожно зевнул, выхватил меч из ножен и бросился за ним.
Около башни кипела жаркая схватка. Звенел металл, слышались хриплые возгласы. Противник был явно в большинстве и намерения имел самые серьезные. Ильм поудобнее перехватил рукоять клинка и кинулся в схватку.
Первый, кого он достал ударом, был низенький человечек, с остервенением крутящий над собой узкую кривую саблю. Руг, а весь град ударов сыпался на него, только и успевал, что прикрываться круглым деревянным щитом. Ильм, с оттяжкой рубанул сверху вниз и перерубил нападавшему врагу голень. Человечек истошно закричал и, брызгая кровью, завалился на землю. Один готов.
Руг коротко кивнул и тут же принял на многострадальный щит удар меча.
— Мастер! — уши резанул чей-то окрик.
Ильм рывком развернулся и едва успел отбить с шипением разрезающий воздух вражеский клинок.
Дзанг…
Противник не уступал ему в росте и ширине плеч. Даже, пожалуй, шире был, постарше и, наверное, опытнее. Некромант успел разглядеть недлинную бороду, жесткую складку губ и холодные, безжалостные глаза. Все остальное осталось за стальной личиной шлема.
Дзанг… Второй удар ушел в сторону.
Ильм, используя секундное преимущество, развернулся, и, издав горлом хриплый крик, ударил в ответ. Враг чуть замешкался, но блок поставить успел. Меч некроманта изменил траекторию движения и со скрежетом скользнул по броне противника.
Дзанг…
Неожиданный финт и меч выскользнул из рук.
Вжаххх…
Кончик клинка пронесся в двух пальцах от носа некроманта.
Ильм отступил назад и споткнулся о чье-то тело. Краем глаза он видел, как рука противника замахивается для очередного удара. Последнего. Сердце сжал холод. Все.
Хруппп…
Чей-то топор до половины лезвия вошел в незащищенное кольчугой основание шеи бородача. Меч выпал из разжавшихся пальцев и враг, еще мгновение назад готовый без всякой жалости убивать, упал на колени.
Мартин, а это был именно он, ощерился и рванул топор на себя. Из страшной раны фонтаном брызнула кровь, залив Ильму кольчугу.
— Так-то, — стражник утер рукавицей лоб, размазывая потные волосы и кровь, и вдруг замер. Из груди его, вывернув в сторону пластину доспеха, выставил хищный клюв арбалетный болт. Мартин непонимающе уставился на некроманта, коротко выдохнул и, гремя железом, завалился рядом с бородачом.
Отчаяние и бешенство захлестнули Ильма.
— А-а-а-а, — он подхватил оружие и, чувствуя, что теряет над собой контроль, бросился в схватку. Он хотел крови.
Вот перед ним мелькнул совсем еще мальчишка, орудующий коротким мечом.
Удар.
Голова с едва пробившимися усами и широко раскрытым ртом полетела под ноги.
Изуродованное тело сделало еще шаг и осело на землю.
Вот на него бежит еще один налетчик, замахиваясь топором…
Ильм не стал уклоняться. Он просто перехватил свой длинный меч как копье и силой ткнул вперед. Острие со скрипом пробило кольчугу и на добрую треть вошло прямо под грудину.
Противник по инерции сделал еще пару шагов и упал под ноги некроманту. Меч, застрявший в его теле, повторно вырвался из рук. Вытаскивать меч было некогда. Ильм подхватил с политой кровью земли чей-то фальшион и с остервенением закрутился на месте, выискивая следующую жертву.
В этот самый момент он заметил коренастого лысого человека с двуручным топором. И Руга, отрывистыми движениями протирающего глаза.
— Руг!!!
Слишком далеко…
Ильм рванулся на помощь, пытаясь отбить удар. И не успел. Его меч лишь чуть-чуть отклонил вражеское оружие.
Топор прорубил доспех, грудную клетку и намертво застрял в деревянной стене.
Стражник так и повис на нем, запрокинув голову.