— Ишь ты, — восхитился Санти, — слыхал, капрал, как наш город обозвали. Захолустье. Спасибо, глаза открыли. А я то все удивлялся, почему это к нам всякая вшивота вонючая желает в гости заехать, чтобы потом непременно на главной площади свои сраные фокусы показывать. Королевская бумага у них. Ага. Я вот сейчас приглашу сюда пару арбалетчиков и под их прицелом ты, штаны в обтяжку, у меня эти самые штаны снимешь и прилюдно навалишь кучу. А потом эту саму кучу в эту бумагу завернешь. Чтобы знал перед кем можно выделываться, а пред кем вести себя смирно и уважительно. Короче, вертайте свои гадюшники и валите отсюда пока по шее не получили.
Синий нос разом сник и тихонько ретировался за фургон.
Рябой потер нос давно немытым пальцем и внимательно посмотрел на сержанта.
— Может, договоримся?
— Не хочется под кустом ночевать? — участливо поинтересовался Санти.
— Не хочется. Последний месяц только тем и занимаемся. Двое наших за это время Единому душу отдали… Один горячку подхватил, другого волки задрали… Жрать нечего, денег нет. Вообще ни лешего нет… В Ноште последнее представление давали, так не угодили шишке какой-то из магистрата. Как щенков выкинули. Весь реквизит переломали…
— Как договариваться будем?
— Я смотрю мастер, ты на девчушку нашу поглядываешь. Давай обмен. Она тебе, а мы в город, а?
— Маловато будет.
— Она у нас одна. К таким делам привычная…
— Ладно, договорились, — нехотя согласился Санти и посмотрел на капрала, — Отто выпиши этим бродягам нормальную подорожную в пределах графства, а девку в караулку… Нет, отставить. Девку в баню сведите. Пусть там вшей своих погоняет.
— Благодарю, мастер, — рябой низко поклонился, — мы не доставим хлопот.
— Еще чего не хватало. Значит так. В богатые кварталы не лезть. Езжайте куда-нибудь ближе к порту. Мои люди дорогу укажут. И чтоб рассосались по задворкам так, как будто вас и нет вовсе…
— Конечно, мастер…
— Тогда у меня все. Пойдем, лейтенант, а то дух от этой братии захватывает…
Они сошли с мостовой и углубились в густые, высокие заросли лопухов и крапивы.
— Запущено тут у тебя, — Ильм почесал обожженную о крапиву руку.
— Это не у меня. Это у гарнизона. Маскировка специальная такая, чтобы никто не догадался… Сейчас пустырь пересечем, и будет тебе маленький склад.
— Получается, что все оружейные закрома по таким вот задворкам попрятаны?
— Нет. Наши главные закрома под казармами находятся. Только туда просто так не попадешь. Пока докажешь, что имеешь необходимость к оружию подойти, любая война закончиться. А здесь лежит всякий хлам для городского ополчения.
— Значит хлам…, - Ильм отмахнулся от колючек, норовивших вцепиться в волосы.
— Ну не так чтобы совсем. Сейчас сам все увидишь.
Оружейный склад оказался обычным большим сараем, пристроенным прямо к городской стене. Ничего примечательного в нем не было — деревянный сруб, лишенный окон, да односкатная крыша, заросшая мхом. У входной двери в непринужденной позе стоял здоровенный небритый молодчик с всклоченными короткими волосами. Бойца украшали короткие сапоги, кольчужные штаны и коричневая кожаная безрукавка поверх туники. В руках он держал взведенный арбалет.
— А это кто? — шепотом поинтересовался некромант.
— Из последнего набора придурок, — Санти презрительно сплюнул, — еще вчера коровам хвосты крутил, а сегодня штаны железные на толстую задницу натянул и гонор сразу как у гвардейца… Ульрих распорядился пока таких вот солдат ставить в места, где их никто не увидит. Позор один… Ты посмотри, даже арбалет взвел.
— Стрелять то он, надеюсь, не станет?
— Пусть только попробует…
— Ты его знаешь?
— Ага. Вир его зовут. И еще один… Его не помню. Три дня назад познакомились. Мало мне башни, так теперь приходиться по нескольку раз этих чудаков проверять. Раньше стоял сарай, сам по себе, никому не мешал. А теперь вот охрана появилась, разорви ее ветер. Хорошо еще, что у начальства ума хватило их только на день здесь ставить.
— Не повезло.
— Да ну, — Санти махнул рукой, — не буду я за ними следить. Что хотят пусть, то и делают.
Завидев появившееся из зарослей начальство, караульный с явной неохотой принял более подобающее для несения службы положение.
— Всё спокойно? — поинтересовался сержант.
— Дык! Вы ж знаете, мастер, — Вир сделал неудачную попытку пригладить волосы, — когда я в карауле мимо птица не пролетит, зверь не прошмыгнёт…
— Ага, и рыба не проплывёт.
Стражник смущённо улыбнулся и засопел носом.
— Что ты тут мне улыбки давишь, оглобля, — неожиданно взвился Санти, — как ты стоишь на посту?
Сержант, насколько позволила кольчуга, вычурно изогнул бедро и прислонился к брёвнам.
— Как шлюха последняя стоишь, болотного дятла тебе в ухо! — пояснил он словами свою позу, — Да ты знаешь, кто ты? Ты в городской страже теперь служишь. Ты опора нашего короля! Понятно тебе, жаба ты деревенская?
Новообретённая опора короля подобрала живот и выпятила грудь.
Санти склонил голову набок, внимательно оглядел плоды своего труда и, удовлетворившись результатом, похлопал детину по плечу.
— Вот так уже лучше. Давай, открывай дверь.
Вир, источая крепкий запах перегара и чеснока, стараясь сохранять равновесие присел, осторожно положил арбалет на землю, развернув его острием болта в противоположную от честной кампании сторону и так же осторожно поднялся. Порылся во внутреннем кармане безрукавки, достал ключ и, одолев большой амбарный замок, распахнул дверь.
Санти, скептически наблюдавший его телодвижения, недовольно повел носом.
— Скажи-ка мне Вир, что за дрянь ты пил накануне?
Молодой стражник сразу сник. Ильму даже показалось, что он покраснел. Сержант тихонько хрюкнул, видимо предвкушая очередное развлечение.
— Ну…Это…Значитца…
— Яснее.
— Мы, это… то есть я, значит, да еще ребята немного бражки…Ой, дурная…
— Где взяли?
— В "Гнутой подкове". Корчмарь, грит… вот вам, значитца служивые, в общем скрасьте тяготы, от души мол, за так, — стражник потупил очи, — а че, дух от меня? Таки я чесноком заел…
— Да ты смердишь на полгорода, — скривился командир северной башни, — а в "Гнутой подкове" за так ничего брать не советую. Хозяин ее мужик добрый, но немного не в себе и брагу на мхе настаивает.
— И еще куриный помет добавляет, чтобы забористее была, — встрял в служебное расследование некромант и тихо, чтобы только Санти расслышал, добавил — это я его прошлой зимой научил…
Детина загрустил окончательно.
Сержант решительно отстранил его в сторону и потянул за собой Ильма.
Внутренности склада оказались густо затянутыми паутиной. Из земляного пола робко тянулась вверх чахлая трава. Меж ее белесыми от недостатка солнечного света стеблями было навалено то самое пресловутое оружие. Оружия было много. Но количество его значительно опережало качество.
Ильм наугад взялся за торчащую в его сторону, обмотанную кожаными ремешками, деревянную ручку и выудил одноручный топор. Внимательно осмотрел зазубренное, покрытое ржавчиной лезвие и крутанул оружие в руке. Просто так. Владение топором никогда не было его сильной стороной. Высохший распорный клин выпал, и металлическая часть топора продолжила свое движение уже самостоятельно, отдельно от рукояти.
Санти едва успел пригнуться.
— Ты, это, не так яростно… Покалечишь, не ровен час…
— Здесь все такое?
— Обижаешь. Вот, например…, - сержант нагнулся и выудил из кучи длинный меч.
— Дрянь полная.
— Согласен, плохой. Тогда вот этот.
Еще один меч явил себя белому свету. Ильм прищурил глаз и присмотрелся к лезвию.
— Этот кривой. И трещинка поперек едва заметная. Сам посмотри.
Сержант со вздохом принял оружие из рук некроманта и, не разглядывая особо, закинул обратно в общую кучу.
— На тебя, лейтенант, не угодить.
— Ты пока и не пытался.
Ильм решительно шагнул внутрь и сразу увяз в паутине. Чихнул, постоял немного, давая привыкнуть глазам к темноте, щелчком сбил с рукава крупного паука и принялся ногой ворошить драгоценные гарнизонные залежи. Маленькое помещение разом наполнилось звоном и лязгом.