друг друга. Топор и меч ни разу не соприкоснулись. Мечник увернулся от лезвия, раскрутил и швырнул плащ в лицо противнику. Туин отмахнулся... и прозевал укол в бедро. Жрец Хораса потерял равновесие. Получил рукоятью по лицу. Еще один удар - по руке с оружием. Взмах. Укол. Железная полоса вошла в живот Туину. Не теряя ритма, воин Ландмира освободил клинок и, завершая полукруг, снес противнику голову. В трактире раздался победный клич. Чернобородый накрыл убитого жреца плащом. Вытер клинок, завернул в шкуру и поднялся по лестнице. - Забирайте тело и уезжайте, - сказал Ландмир. - Вар'ор! Эн'аарку! - прокричал один из гуурнов. - Не радуйся долго! Беловолосая вернется в племя! Еще свидимся. Послышался стук копыт. Это прискакал конь кочевника, отправившегося в погоню за телегой. Тело всадника влачилось по земле, нога запуталась в стремени, из груди торчала стрела без оперенья. - Свидимся, - холодно проговорил Ландмир. Жители степей Гуурна забрали мертвецов и скрылись в клубах пыли. - Идем, - Пард поднял мальчишку. - Думаю, отец обрадуется, что ты не укатил в город. В трактире было жарко. И от растопленного камина, и от висевшего в зале напряжения. Ландмир метал гром и молнии, нависнув над сидевшим на лавке братом. - Безумец! О чем ты думал, когда решил отнять у бога жертву и притащить сюда? Какой демон нашептал тебе? - Элдмаир угрюмо молчал, прижимая к ране на правом боку полотенце, но глаза горели бунтарским огнем. - Ты хоть понимаешь, что натворил, в какую передрягу нас втянул? - Да понял я, понял. Хватит разоряться! - не выдержал Элдмаир. - Мы отбились. Все обошлось. Кочевники убрались восвояси. Может, пошлешь уже за лекарем? - А если они вернутся? И спящим нам глотки перережут? - не унимался отец Арда. - Выставим охрану. Вернутся - опять получат по носу, - Элдмаир поморщился, зашипел от боли. - Пойми, не мог я поступить иначе: бросить беззащитную девчонку на растерзание! Только тут Ард заметил на столе возле камина расстеленную шкуру, а на ней бесчувственную, одетую в лохмотья девушку. Запястья и лодыжки степнячки были изуродованы ожогами. Предплечья, бедра и шея - в порезах. Кожу усеивали синяки и ссадины. Светлые волосы сбились в грязный колтун. - Она - жертва богу Хорасу. Тебя не касается ее судьба. Кто ты такой, чтобы бросать вызов богам? Когда научишься, наконец, думать головой, а не только слушать сердце? - продолжал бушевать отец. - А когда ты стал таким бездушным?! - вспылил дядя. - Когда из-за доброты лишился жены и чуть не потерял сына, - Ландмир опустился на лавку рядом с братом, запустил пальцы в волосы. - Ты о жене своей, что на сносях, подумал, когда геройствовал? Об Арде? А, - махнул рукой, - что теперь говорить. Навлек беду. Думай, как расхлебывать. - Два дня. Я прошу всего два дня. Пусть она побудет у тебя, пока я не подберу подходящий дом, куда девчонку примут служанкой. А для безопасности своих людей оставлю. Отобьемся. Двое убитых пыл кочевникам поубавили, - Элдмаира похлопал брата по плечу. Трактирщик поднял голову, рыкнул уже на слуг: - Чего встали, рты раззявили? Гара, быстро за лекарем! Мурд, отнеси девчонку наверх, в дальнюю комнату. Вэля, готовь тряпки и теплую воду! Гостью обмыть нужно, грязна больно. Да и кровь на полах затрите. Засохнет - не отскоблишь, - заметив невредимого сына на руках Парда, облегченно выдохнул, потом нахмурил брови. - Почему Ард до сих пор не в своей комнате? Ему незачем все это видеть. Слуги сразу забегали, засуетились, выполняя приказы хозяина. А мальчик, пока охранник нес его в комнату, услышал, как отец наказал дяде носа не высовывать из дома: ни самому, ни жене. За всем переполохом Ард напрочь забыл спросить у Элдмаира про новые книги. Появление дяди с раненой девушкой в доме, нападение степняков, бой - это походило на приключения, про которые ему нравилось читать! Мальчик был взволнован, вопросы переполняли его, хотелось поговорить с отцом. Но Ландмиру сейчас было не до того, а Пард и Веля отделывались молчанием. Под впечатлением от случившегося Ард долго не мог заснуть. Да и шарканье слуг, сновавших мимо комнаты по коридору, не способствовало сну. Угомонились все далеко за полночь. Ухватившись за железную ручку, вмонтированную в стену рядом с кроватью, мальчик приподнялся и выглянул в окно. У ворот прохаживались трое сторожей с луками. Четвертый охранял крыльцо. У его ног сидели два огромных пса, спущенных на ночь с цепей. Эти собачки точно в дом никого чужого не пропустят. Ростом с барашка и натасканные для охраны, они отличались верностью хозяину и злобой к желающим ему навредить. Можно спать спокойно и ничего не бояться. Ард улегся поудобнее и только смежил веки, как за стеной раздался вопль. «Гуурны вернулись!» Но дом пребывал в тишине и спокойствии, не раздавались звуки борьбы, звон оружия и стоны раненых. Наверное, чужачке просто приснился страшный сон. Его прежде тоже мучили кошмары: разукрашенное лицо старой ведуньи, костлявые пальцы, принимающие хлеб, точно сплюнутые несколько слов, судорожный мамин вздох и вмиг застланные смертью глаза... Со временем сны поблекли. Стали приходить реже. Где же служанки? Почему не успокоят девушку, не напоят сонным зельем? Ард перевернулся на другой бок, попытался заснуть, но доносившиеся причитания гнали сон. Подтянув к кровати кресло на колесах, мальчик перебрался в него и выкатился в коридор. Всхлипы перешли в стоны. Ард подъехал к дальней комнате, осторожно приотворил дверь. Кочевница металась в бреду. Выгибалась, трясла головой, лопотала на своем языке. Куда все подевались? Он перекатил кресло через порог, приблизился к кровати. Заметив сползшую с головы степнячки тряпицу, поднял, обмакнул в чашку с водой, потянулся положить обратно на лоб. Неожиданно девушка вскинулась с подушки, вцепилась пальцами в его руку. Сильно коверкая слова, прошептала: - Помоги мне. И Ард увидел в обезумевших глазах, как встает солнце, и на его фоне появляется огромный всадник. Словно гора выплывал из-за горизонта. Конь под ним был сер, будто предгрозовое небо, сам наездник, одетый во все серое, величаво поигрывал кнутом. Плащ пыльным облаком развевался за спиной, заплетенные в косицы волосы походили на змей, ласкавших плечи великана. Копыта жеребца звонко цокали по сухой потрескавшейся почве, давно не знавшей дождя. К луке седла привязан аркан, петлей обхватывающий шею девушки, волочившейся по земле. На пленнице не осталось живого места. Степь не пожалела ни красоты, ни молодости, превратив тело в сплошную рану. Но девушка была еще жива. Искорка жизни пробивалась сквозь предсмертную отрешенность и покорность судьбе. Всадник дотащил жертву до выстроенных кругом белых камней в виде голов чудовищ. И там... Ард вскрикнул от ужаса, отшатнулся, вырывая руку из цепких пальцев степнячки, едва не кувыркнулся с креслом на пол. От падения удержал только стол, за который мальчик успел ухватиться. Девушка безвольно рухнула на подушку и как-то странно притихла, словно умерла. После того, что он увидел в глазах несчастной, ее неподвижная поза и не вздымающаяся от дыхания грудь отняли последние капли храбрости. Не мешкая, Ард выкатился из комнаты, направился к себе. Уже закрывая дверь, увидел, как по лестнице поднималась служанка Реда. Сердце в груди мальчика готово было выпрыгнуть наружу. Пальцы дрожали, по спине скатывались ледяные капельки пота. Ард не мог успокоиться. Бог Хорас. Вот что он делал со своими жертвами. Волна содрогания прокатилась по телу. Перед глазами продолжала стоять картина, как голова коня склоняется к полумертвой девушке и зубы впиваются в кровоточащую плоть.